Это оказалась Шейла, подружка Майк из Сэддл-клуба. Она спрашивала, не может ли чем-нибудь помочь. Лайем нашел электросковороду.

– Спасибо, Шейла, – сказал он невпопад на середине ее фразы «Господи, я не могу в это поверить!» или что-то в этом роде и повесил трубку. Он воткнул вилку в розетку и налил в сковороду чайную чашку подсолнечного масла.

– Это слишком много, – нахмурился Брет, косясь на снова затрезвонивший телефон.

– Мне нравится с хрустящей корочкой, – отозвался Лайем и снял трубку. Звонила Мейбл из Фонда защиты животных. Лайем произнес дежурную фразу, и его едва не стошнило, когда Мейбл четыре раза подряд повторила, что ей очень жаль. Он был признателен всем, кто звонил, но их участие делало случившееся слишком реальным. К тому же чертово масло закипело и стало шкворчать и дымиться.

– Папа…

– Прости, Бретти, – извинился он, повесил трубку и положил в кипящее масло цыпленка и овощи. Горячие капли брызнули ему в лицо. Лайем мысленно выругался и вернулся к капусте. Он вздрогнул от очередного пронзительного звонка и порезался. Кровь потекла по разделочной доске.

– Папа, у тебя кровь! – воскликнул Брет. Дзынь… дзынь… дзынь…

Под потолком затрещала пожарная сигнализация. От кастрюли валил чад, в кухне нечем было дышать от дыма. Лайем прижал трубку к плечу. Звонила Мирна, очередная подруга Майк, и интересовалась, чем она может быть полезна.

Лайем повесил трубку и почувствовал, что его тошнит. Он увидел, что Брет прижался к дверце холодильника, засунув палец в рот и дрожа всем телом.

Лайем не знал, чего ему хочется сейчас больше всего: бежать на край света, кричать или плакать. Вместо этого он опустился на колени перед сыном и обнял его. На потолке надрывалась пожарная сигнализация, по его руке струилась кровь.

– Прости, Бретти. Все будет в порядке.

– Ты готовишь не так, как мама.

– Я знаю. Но я научусь.

– Мы умрем с голода.

– Не бойся, не умрем. – Он ласково посмотрел в глаза сыну, стремясь придать ему уверенность. – Может, поедем куда-нибудь и пообедаем?

– Я только переоденусь, – кивнул Брет.

Лайем снова обнял его. Сын прижался к его груди и тихо, жалобно заплакал. Отцовское сердце было готово разорваться от боли и сострадания.

Глава 3

Джейси вернулась домой раньше, чем предполагал Лайем. Она выглядела усталой: не сказав ни слова, поцеловала его в щеку и пошла к себе в комнату.

Убедившись, что дети спят, Лайем вошел в кабинет Микаэлы и зажег свет.

Первое, на что он обратил внимание, был ее запах – свежий, как весенний дождь. Стол был завален кипами бумаг. Он прикрыл глаза и живо представил себе, как жена сидит за столом с чашкой дымящегося французского кофе в руке и набирает на компьютере письмо в очередную организацию по защите животных.

В обычной ситуации она подняла бы на него глаза и улыбнулась. В Скайкомиш есть кобыла, которую уморили голодом до такого состояния, что она не может подняться на ноги… У нас в конюшне найдется для нее место?

Лайем подошел к столу и сбросил с кресла пачку газет. Они упали на пол с громким шелестом. Он подсел к компьютеру, вошел в Интернет на сайт «Травмы головы».

В течение часа он был погружен в атмосферу страданий других людей и заполнил четыре листа в блокноте полезной информацией – сведениями о врачах, книгах, медикаментах. Его интересовало все, что могло быть полезным. Но в глубине души он понимал, что в этой ситуации остается только одно – ждать…

Лайем выключил компьютер, даже не удосужившись выйти из программы. Спустившись вниз, он налил себе двойную текилу – такой вольности он не позволял себе уже два года, с тех пор как напился в Легион-Холле.