Я сурово сказал:

– Что до меня, то не просил Пуука прийти к двери Чанга и постучать в нее. Хочет мальчишка остаться – ладно, ладно. Или он может попроситься спать у роков.

У него на висках набухли вены.

Теперь останавливаться нельзя. Слишком поздно.

– Мальчишка-мид почти взрослый и должен сам решить. На улице можешь пришить Чанга, но в доме Чанга отвечай: «Да, мистр Чанг, помогу, сделаю как скажете». Выбирай.

Глаза мальчишки насквозь пронзили Чанга.

Я пожал плечами, будто мне все равно:

– Думаешь, Чанг ничего не делает, только чай хлебает? Торговать – дело тяжкое. Помогай или вали отсюда.

– Не нужен мне сдвинутый нейтрал! – пронзительно заорал Пуук. – Плевать на твой консервы! Сам о себе позабочусь!

Он яростно пнул стол. Чашки и чайник полетели вниз. От мокрого пола повалил пар.

Я не шевельнулся.

– Радуйся, Чанг, раз тя не пришил! – Его лицо покраснело, он схватился за запоры. – Может, в другой раз!

Он распахнул дверь. Вывалился. Дверь захлопнулась.

Я вздохнул и принялся прибирать, бормоча себе. Что ж, решил рискнуть, но, извини, проиграл. Поставил стол на место. Мальчишка не пропадет, сказал я себе. При нем ножик, да и драчун он хоть куда.

Я вымыл чашку, снова наполнил чайник. Вода сегодня была ржавой, да и шла еле-еле. Да, прежде, когда с трубами было неважно, рано или поздно правительство их чинило. Теперь им наплевать. Верхним нужна вода. Много.

Наконец я был готов. Прикрыл тележку дерюгой и подкатил к двери.

Светло, день жаркий и солнечный, и все знают: Чанг – нейтрал, однако я открыл дверь очень осторожно. Народ на улице есть, но не рядом с домом.

Вышел, запер дверь на три замка. Вынул из кармана мелок и нарисовал на стальной полосе глаз. На самом деле это ничего не значило, но племена побаивались.

Мой магазин на 35-й. Теперь территория мидов. Раньше здесь были роки. Роков вытеснили вниз до 33-й. Второй раз. Еще раньше они обитали на 55-й, у Рокфцентра. Я дотолкал тележку до угла. Тяжело.

– Что у тебя, торгаш? – подошел Рейван, босс мидов.

– У меня хватает мозгов заниматься собственными делами, – пробурчал я. Рейван ухмыльнулся. Все привыкли к моей манере разговора. Он пошел рядом.

– Есть хороший товар?

– Как всегда. – Интересно, что ему надо?

– Хочешь глянуть на что интересное?

– Без разницы. Приноси, Чанг поторгуется, – Я повернул за угол и пошел дальше. Еще квартал, и пойдет земля бродов.

Рейван небрежно спросил:

– У Чанга есть новые водные трубы?

Нет, нету, но он знает, где достать. Не прежние, медные, а тяжелые пластиковые штуковины, как в башнях. Осторожно, Педро! Я остановился и поглядел на него:

– Зачем мидам водные трубы?

Ухмылки у Рейвана как не бывало.

– Может, нашли большой водный трубопровод. Проложить к укрытию заново.

Сердце заколотилось как бешеное. Много труб, большой торг. Заставлю мидов найти мне спортивные костюмы и вещи, на которые можно выменять консервы, монеты – что угодно. А их продам другим племенам в обмен на…

Большой торг.

– Трубами никогда не торговал, потому как они много стоят, – осторожно проговорил я.

– Сколько?

– Много. – Я встретился с ним взглядом. – Может, сумею добыть. Сначала скажи сколько. Потом выпьем чаю – то есть кофе и решим.

Рейван не умел торговаться. Его малость заносило.

– Миды смогут заплатить, если Чанг не хочет нас ободрать. – Он глядел на меня со значением.