— Ну, счастливого Рождества, — пожелала Лиззи, выглядывая в окно.

— Что? — спросила Кэтрин.

Ее лучшая подруга открыла дверь. На верхней ступеньке стоял Кристи.

— Я боялся, что уже поздно, — сказал он, глядя на часы. — Но увидел, что у вас горит свет.

— Еще не поздно, — заверила его Лиззи. — Счастливого Рождества, Кристи!

— И тебе тоже.

— Передай привет Бриджит и Гарри! — улыбаясь, сказала Лиззи, взяла Люси за руку, и они побежали по ступенькам.

Кэтрин улыбнулась и открыла дверь шире, чтобы впустить Кристи.

— Пожалуйста, заходи.

— Вообще-то я хочу, чтобы ты пошла со мной, — сказал он, протягивая руку.

— Прямо сейчас? — спросила она, вздрогнув от порыва ветра.

— Да, я хочу кое-что тебе показать.

Глядя в его яркие голубые глаза, она поколебалась. Но, почувствовав его волнение, улыбнулась.

— Я надену пальто.

Они сразу поймали такси, и Кристи попросил водителя отвезти их к юго-восточному краю Центрального парка. Они с Кэтрин сидели на заднем сиденье, почти ничего не говоря и даже не осмеливаясь посмотреть друг на друга. Все слова, которые Кристи хотел ей сказать, испарились, затерявшись в сумятице мыслей. У мечты не бывает сценария. Может, для того и существуют поэты, подумал он, поэты и авторы песен. Водитель включил радио, одну за другой исполняли рождественские песни.

— Какая твоя любимая? — наконец спросил он, нервничая.

— Моя любимая?

— Песенка, твоя любимая рождественская песня?

— Хм, надо подумать, мне нравятся многие. А твоя?

— «Тихая ночь», — сказал он. Потом достал из кармана фотографию колоколов, сделанную Дэнни.

— Мы едем в парк? — спросила она.

— Да.

— Я думала, ты больше никогда не захочешь туда пойти после того, что случилось с Дэнни.

— Я тоже так думал.

Он вспомнил последние несколько дней, пережитый им страх попасть в сети городской бюрократии, и его передернуло.

— Видимо, нас охраняет ангел-хранитель, потому что Дэнни в порядке и каким-то образом власти решили, что мы не преступники.

Кэтрин улыбнулась, и он не мог оторвать взгляд от ее лица. Ему хотелось просто смотреть на нее, освещенную городскими огнями, мелькавшими в окне машины.

Они подъехали к углу Пятой авеню и Пятьдесят девятой стрит, Кристи заплатил водителю, и они пожелали друг другу счастливого Рождества. Кристи взял Кэтрин под руку, потому что улица была скользкой от снега. Он помог ей забраться на сугроб, казалось, что она не хочет, чтобы он отпустил ее даже тогда, когда они вышли на чистую дорогу.

— Ты знаешь, куда мы идем? — спросил он.

— Думаю, да, — ответила она, взглянув на снимок в его руке. — Ты собираешься показать мне колокола? Дэнни сфотографировал их здесь?

— Увидишь.

Они шли под красивыми железными фонарями, отбрасывавшими желто-оранжевый свет. Заледеневший пруд был окружен покрытыми снегом кустами. Вокруг него не было ни птиц, ни людей, ни животных. Кристи казалось, что они идут по дикой пустынной местности, как будто они одни во всем мире. Обойдя пруд, они подошли к изящному каменному мосту. Мост был перекинут через узкий северный конец пруда. Все еще держась за руки, они поднялись на середину моста и осмотрелись. Лед отражал танцующие огни небоскребов. Кэтрин указала на одно из самых высоких зданий.

— Это моя библиотека, — сказала она. — Я смотрю на этот мост каждый день.