Ее желудок дернулся. Она хотела встретиться с ним. И отца не было рядом, чтобы ее остановить.

– Я подышу воздухом. – Засунув клатч под мышку, она вышла из столовой.

Амелия глубоко вдохнула запахи рассола, дикого и соленого моря. Ветер хлестал ее волосы по лицу. Насыщенный озоном воздух вызвал мурашки на ее руках. На мгновение она закрыла глаза и просто слушала шум волн и рев ветра, желая успокоиться.

– Я пропустил сообщение о костюмированной вечеринке?

– Что?

Габриэль посмотрел на ее платье.

– Наряд греческой богини.

Она покраснела и разгладила платье. Три инкрустированные кристаллами бретели обхватывали ее плечо, а еще один сверкающий пояс располагался на линии груди. Мягкая ткань струилась вокруг нее, переливаясь между цветом слоновой кости и серебром. Если бы только она чувствовала себя так же, как выглядела.

– Мой отец его выбрал.

Габриэль удивленно поднял бровь.

– Он выбирает всю твою одежду?

– Конечно, нет. Это… сложно. – Волна ударила о корпус. Амелия ухватилась за перила, чтобы сохранить равновесие.

Габриэль заглянул в дверь «Оазиса» с озабоченным видом.

– Ты не видела моего брата? Я хочу убедиться, что с ним все в порядке.

– Твой брат?

– Да, Мика. Он официант. Я думаю, он твой официант, на самом деле.

– Тот застенчивый, симпатичный, в очках?

Габриэль фыркнул.

– Ага. Добавь к этой картинке книгу, и ты его точно определила.

Амелия прислонилась к перилам.

– Что то не так?

– Нет, ничего такого. – Но лицо Габриэля оставалось напряженным, плечи ссутулились, как будто он от чего то отгораживался. Или готовился. – Просто мы сейчас не особо общаемся.

Она подумала о Сайласе, о тех последних словах, которые он бросил ей во время их ссоры в Очо Риос. Брат обвинил ее в том, что она такая же, как их мать. Слабая и покорная. Жалкая. Амелия вздрогнула.

– Мне это знакомо.

– Я хочу убедиться… о, неважно. – Габриэль вздохнул и перевел взгляд обратно на нее. – Ты в порядке? Ты выглядела расстроенной, когда мы разговаривали в последний раз.

– Все хорошо. Немного болит голова. – Еще одна ложь в придачу ко всем остальным. Она пристально посмотрела на него. – А ты как?

Он сжимал челюсть, мускул подрагивал на его щеке. Тень пересекла его лицо, и в глазах мелькнуло что то, но Амелия не смогла прочитать.

Габриэль покачал головой.

– Небольшая морская болезнь. Не стоит беспокоиться обо мне.

– Кто сказал, что я беспокоюсь?

Он улыбнулся, но улыбка не достигла его глаз.

– Уж точно не я.

Вдали сверкали молнии, освещая грозные черные тучи.

– Может, нам обоим стоит беспокоиться об этой грозе.

– Она далеко отсюда.

– Похоже, мы направляемся прямо к ней.

– Видимость может быть обманчива.

Ее платье зацепилось за ноги. В воздухе вибрировали электроны нервозности.

– Тогда почему внешние палубы закрываются?

– Мера предосторожности. – Габриэль зажег сигарету, прикрыв пламя рукой, и протянул Амелии. – Не о чем беспокоиться.

– Настоящая?

– Ты же хотела быть бунтаркой?

– Я никогда этого не говорила.

– Конечно, хотела. Держи.

Она замешкалась на мгновение. Слова Сайласа звенели в ее ушах. «Ты такая же, как она». Казалось, мир все равно катится в ад. Или, по крайней мере, ее кусочек. Амелия взяла сигарету и затянулась. Резкий дым заполнил ее горло, и она задохнулась, сбившись на кашель.

– Расслабься.