Создавалось впечатление, словно она недавно купалась в море и лишь несколько минут назад выбежала на берег из пены волн.

Девушка почувствовала пристальное внимание и подняла голову. Из-под медных спутанных волос сверкнули ее шустрые влажные глазки.

Взгляды встретились и у Найла вдруг пробежали мурашки по коже, когда он заметил, что даже сквозь янтарный загар на щеках, покрытых нежным пушком, проступил легкий румянец. Обрамленное густыми прядями лицо сразу показалось ему смутно знакомым. Несомненно, где-то они уже встречались…

Пока Найл, нахмурив от напряжения брови, мучительно пытался сообразить, где же мог видеть раньше эти ямочки на щеках, почтенный Стииг повернулся и подозвал поближе, церемонным жестом представив незнакомку:

– Позвольте вас познакомить… Это заведующая каталогами. Она будет водить тебя по верхним ярусам, сколько потребуется для дела… Ее зовут… кстати, ты не догадываешься, как имя этой красавицы?

– Нет…- недоуменно протянул Найл, пристально вглядываясь в загорелое лицо. Откуда я могу знать?

– Ее зовут Дафна…

Найл уже машинально протянул руку для приветствия, как библиотекарша, звонко рассмеявшись, отошла назад и с силой толкнула внушительную пирамиду фолиантов, громоздившихся на ближайшем столе.

Толстенные книги с невообразимым грохотом свалились на пол, взметнувшись вверх пыльным столбом и заставив всех окружающих умников оторваться от своих страниц.

На виду у пораженных ученых мужей Дафна с вызывающей улыбкой совершила нечто невероятное: обеими руками рванула вырез обтягивающей блузы и с треском разодрала ее пополам.

В первую секунду Найл чуть не задохнулся от неожиданности и даже зажмурился. Обдало сладостным жаром, когда он увидел перед собой загорелую налитую грудь библиотекарши с узкими коричневыми кружками сосков.

И вдруг все стало понятно!

Неожиданно все встало на свои места, открылась нужная ячейка памяти, позволившая сообразить, где он мог раньше видеть красотку! Только внезапная догадка не обрадовала, а, напротив, заставила Найла с досадой застонать, словно от мучительной зубной боли.

Он понял, что попался в очередную ловушку. Компьютеру опять удалось одержать верх, ехидно подсунув в обличии библиотекарши Ватикана просоленную деревянную русалку, совсем недавно украшавшую нос баркентины. Найл сам несколько минут назад предложил седовласому старцу оживить резную статую, чтобы скрасить свое одиночество в Белой башне и тут же попался на крючок.

Стигмастер не любил откладывать и быстро отомстил за недавний резкий выпад, насладившись произведенным эффектом.

Статная Дафна между тем сбросила с себя остатки одежды, чувственно выгнулась всем телом вперед и тряхнула роскошной медной гривой. Не отзвучал еще вопль изумления, прокатившийся по читальному залу, как она словно прыгнула вперед и замерла в полете, на глазах снова превращаясь в морскую русалку. Смуглая кожа в одно мгновение обернулась матовым блеском древесного лака, своевольная улыбка загадочно застыла на устах…

Очертания взмывавших ввысь книжных полок еще не успели растаять в тумане, как рыжеволосая вернула свой прежний облик, опять обернулась статуей на бушприте.

Налетевший ветер свежим дыханием мгновенно унес прочь затхлость и кислые запахи типографской краски.

Читальный зал исчез, словно и не появлялся, а Найл со своими спутниками вновь оказался борту «Дафны», на том самом месте, где смышленый дельфин недавно откалывал свои трюки.

Вместо горной панорамы его взору открылась совсем другая картина.

Утреннее солнце, еще недавно ласкавшее своими лучами заснеженные вершины, внезапно стремительно опустилось в море. Несколько секунд на горизонте еще полыхала тонкая дымчатая полоска, но вскоре и она утонула в морской бездне.