|
С одной стороны, хорошо — лесные бродяги не решатся напасть на вооруженный отряд, с другой — чужаками наверняка заинтересуются шерифы губернатора. В последнее время в графстве развелось слишком много преступников. А в остальном… Сложности вряд ли возникнут. Если, конечно, вы не начнете промышлять тут грабежом и разбоем. С подобными мерзавцами разбираются быстро. В каждой деревне найдется хорошая виселица. И поверьте, она долго не пустует. — Намек ясен, — рассмеялся шотландец. — Но нас это не касается, мы честные люди. Хотелось бы знать, что за деньги ходят в стране… — Разные, — пожал плечами унимиец, — медные, серебряные, золотые. Впрочем, обрабатывая землю, сильно не разбогатеешь. Олан снял с плеча рюкзак, достал один из трех полукилограммовых слитков золота, показал его тасконцу и спросил: — Это дорого стоит? От изумления у крестьянина пропала дар речи. Бессмысленно хлопая глазами, мужчина не знал, что и сказать. — Безумно дорого, — с трудом выдавил наконец унимиец. — С таким сокровищем можно безбедно жить целый год. — Как раз то, что нам нужно, — удовлетворенно проговорил Пол. — Насколько я понимаю, слиток надо обменять на реальные деньги. Не пилить же его самим… — Совершенно верно, — подтвердил тасконец. — Но смею вас уверить, в нашей деревне сделать это не удастся. Пожалуй, лишь ростовщики Порлена смогут выдать сразу требуемую сумму. — А город далеко? — спросила Мелоун. — Около ста километров, — ответил крестьянин. — Примерно три дня пути. К сожалению, на дорогах сейчас лютуют разбойники. Торговцы постоянно жалуются на нападения. Им приходится дожидаться сопровождения. Для охраны колонн граф даже выделил солдат. — Ясно, — кивнул Стюарт. — Похоже, мы попали в довольно непростую ситуацию, — вымолвил Крис. — Обладая немалым богатством, отряд не в состоянии реализовать его. А я, черт подери, ужасно хочу есть и пить. Неужели здесь нет никакой таверны? Оставим залог… — Какой? — поинтересовалась Рона. — Оружие? — Не знаю, — раздраженно произнес англичанин. — Но я не собираюсь умирать от голода со слитком золота за пазухой. Это, по меньшей мере, глупо. — Не надо ругаться, господа, — вмешался в разговор земледелец. — Я не слишком богат, однако кое-какие сбережения у меня есть. Могу обменять их на небольшой кусочек слитка. Как его продать — мои проблемы Вам полученных денег вполне хватит на хороший обед и дорогу до столицы. — Отлично! — мгновенно согласился Саттон. Унимиец что-то тихо сказал женщинам, и они вновь приступили к работе. Вскоре к ним присоединился и мальчик. Сам же крестьянин впрягся в тележку и потащил ее к выезду на дорогу. Воины неторопливо двинулись следом. Положив руки на автоматы, путешественники внимательно осматривали окрестности. Всюду шел активный сбор урожая. И лишь теперь наемники поняли допущенную ошибку. Они просмотрели местных жителей. В поле трудились сотни тасконцев. Люди работали, низко согнувшись, и потому их не было видно. Жизнь хлебороба нелегка. Расстояние до деревни отряд преодолел примерно за полчаса. Посевы резко оборвались, и перед воинами выросли ряды скромных крестьянских домов: плохо обтесанные бревна, соломенные крыши и крошечные, едва пропускающие свет окна. О существовании стекол здесь давно забыли. Вместо них на рамы натянуты пузыри конов. Как это ни прискорбно, но цивилизация Унимы откатилась назад, до уровня развития дикой Земли. Местный житель миновал три первых строения, повернул в переулок и остановился у неказистого старенького дома. Сразу было видно, что этот домик не раз передавался из поколения в поколение по наследству. Откатив тележку к сараю, тасконец услужливо открыл дверь перед чужестранцами. |
