Иван отдал лопату и отошёл в сторону. Закурил ещё одну сигарету и с безопасного расстояния наблюдал, как я выкорчевал деревянный знак и принялся ковырять землю. Пришла несколько запоздавшая мысль, что стоило бы захватить намордники из аптечки. Если бы попросил респираторы из Вериных запасов, то сестра бы точно не слезла. А вонять будет — мама не горюй!

— Зачем тебе это? — нервно спросил Иван и закурил уже третью подряд сигарету. Тоже дело: возможно один смрад поглотит часть другого. — Ты вообще представляешь, что с тобой сделает эта чокнутая, если узнает?

— Представляю, — я сцепил зубы и бросал землю. Самое хреновое, что Муаррат взбесится при любых раскладах. Однако, я должен был знать правду. И ради девушки, тоже.

Рыхлая почва быстро кончилось и теперь приходилось ковырять штыком влажный суглинок. Надеюсь, что тело закопали не очень глубоко. Думаю, в тот момент им всем было не до того. Чёрт, с непривычки так болят запястья… Есть!

Лопата ткнулась во что-то упругое и отбросив почву я обнаружил торчащий кусок коричневой материи.

— Мы его в брезент завернули, — подал голос Иван. Его лицо покрывали зелёные пятна. А ещё медик, блин!

Я принялся осторожно отковыривать комья земли и достаточно быстро сумел обозначить длинный свёрток. Запаха не ощущалось. Совсем. Даже лёгкого аромата тления, какой можно обнаружить при вскрытии старых гробов. Доводилось и таким заниматься.

— Что там? — голос Ивана дрожал. Спутник вытягивал шею, в попытке рассмотреть.

— Золото-бриллианты, — я отбросил лопату и взялся за край брезента. — Помоги вытащить.

Под недовольное бурчание помощника мы напряглись, покряхтели и таки сумели вытащить свёрток наружу. И да, весили покойник значительно меньше, чем должен был мужчина таких габаритов. Я-то знал свой вес.

— Почему он не воняет? — озадаченно спросил Иван.

— Дай нож, — я разрезал расползающийся брезент и лезвием отвернул грязную ткань. Потом встал и долго смотрел под ноги, подбрасывая нож на ладони. — Сколько, говоришь, времени прошло?

Несколько недель. А тело, обёрнутое брезентом, выглядело так, словно его похоронили вчера. Да и вообще, огромная рана в боку словно только что перестала кровоточить. И ещё…

— А ну, дай, теперь я, — Иван определённо заинтересовался. Он забрал у меня нож и сев на корточки, вонзил нож куда-то, в область солнечного сплетения. Повёл вниз, потом — вверх. Хорошо, что прежде я уже присутствовал при вскрытии, иначе это зрелище запросто вывернуло бы желудок. — Бред какой-то! Это — не человек.

— Ну да. — согласился я. — Пришелец.

— Ты не понимаешь! Это вообще жить не может, — Иван принялся тыкать острием ножа. — Нет желудка, нет печени и почек, а лёгкое — всего одно и какое-то недоразвитое. А вот эти жгутики — это и вся его кровеносная система. Зато вот здесь, где была рана, такое ощущение, что сюда и сходились все его сосуды. Хоть смысла в этом — ноль.

— А если смысл был в том, чтобы вылилось море кровищи, а рана смотрелась как можно ужаснее? Чтобы никто не стал рассматривать погибшего, после смерти и не сообразил, что вместо настоящего человека подсунули куклу?

— Муаррат должна была видеть, как её Луарра умер, — Иван прищурился, а после понимающе кивнул. — Жестоко. Так любящий человек не поступает.

— Девочку использовали, — со вздохом констатировал я и пнул «манекен», — А вот для чего — вопрос.