— Какая у нас долгая преамбула, — пробормотал я и Дина согласно гавкнула. Дракончик, лежавший на спине, приоткрыл один глаз, перевернулся на живот и встал на лапы, — Покороче никак?

— То есть, если бы я рассказала, как поехала на взрыв и нашла это чучело в обломках странной машины, этого оказалось бы достаточно?

— Более или менее. Про летающие тарелки все слышали.

— Ползающие по земле? Со следами выходящими из нетронутого леса?

— То есть, что-то, типа автомобиля, — сестра пожала плечами, а Иван, почему-то досадливо поморщился. Я задумался; что-то тут не так. Ага, вот, — Слушай, если это было транспортное средство, то им должен был кто-то управлять.

Вера и Иван переглянулись. Якут почти незаметно покачал головой, а сестра принялась рассказывать, проглатывая окончания слов и явно торопясь.

— Водителя мы нашли уже мёртвым. И возможно, он был ранен ещё до аварии.

Мне опять врали или очень сильно недоговаривали. Стоило получше допросить эту партизанку, но внезапно я ощутил дикую слабость и желание спать. А ну, полночи чертей по двору гонять!

— Покажешь место, где бабахнуло? — зевая спросил я и хлопнул по морде рычащую собаку, — Раньше надо было бухтеть, когда хозяина грызли.

— Хорошо, — неожиданно легко согласилась Вера, — Только ты уж прости, я тебя — туда и сразу обратно. У меня там завал дичайший, нужно разгребаться.

— То есть к себе она пускать не хочет. И это учитывая, что я к ней никогда особенно и не рвался. Мило. Ладно, разберёмся.

Схватившись рукой за стену, я осторожно поднялся на ноги и проковылял к загону для дракона. Эк они, однако, измельчали, можно держать в дальней комнате заброшенной военной базы. Впрочем, ещё неизвестно, до каких размеров вымахает эта сволочь. Степлер лениво потянулся на руках Веры и та тотчас сбросила на пол наглое создание. В воздухе повисло недовольное: «мяу», в котором жалоба хозяину смешалась с угрозой обесчестить обувь гостьи.

Я остановился над импровизированным вольером и дракончик подошёл к решётке всем своим видом демонстрируя дружелюбие и готовность к сотрудничеству. Для этого он даже встал на задние лапы, передними опираясь о сетку и открыл пасть. Хвост метался, прямо, как у собаки и Дине это явно не понравилось. Она ещё допускала, чтобы её кривлял кот, но вот это…

— Как ты его называешь? — осведомился я, рассматривая сверкающие глаза, фиолетовый язык и чёртову прорву зубов.

— Да никак, — Вера стряхивала с одежды кошачью шерсть, — А Иван зовёт его на своём, что-то типа чупакабры.

— Вообще-то, я просто говорил ему: «Эй, ты!», — хихикнул якут, — Но чупакабра — прямо в точку.

— Нет, — задумчиво сказал я и широко зевнул. Дракончик захлопнул пасть и с интересом уставился на меня, — Чупакабру я дома держать не собираюсь. Будешь… Будешь, — тварюшка клацнула зубами, — Точно: будешь — Кусака.

— Ладно, развлекайся первооткрыватель, а мы пошли, — гости направились прочь, а следом потянулись и четвероногие прихвостни, как бы намекая, что на сегодня вполне приключений достаточно и пора переходить к обычной ночной программе. Ну, в смысле, когда я пытаюсь уснуть, а по мне топчутся восемь лап. А потом, когда я вроде начинаю дремать, одна пакость принимается гонять по полу нечто тарахтящее, а вторая начинает шумно чесаться и вылизываться. Причём делать это нужно непременно у самой кровати. Интересно, если выпустить дракончика, чем он станет заниматься? Съест всех?

— Хорошо, хоть дверь не закрыл, — Вера поморщилась и потянулась до хруста в позвоночнике, — А то ещё неизвестно, чем бы всё закончилось.