Не получилось. Я повернулась в объятиях Шелтера, чтобы посмотреть ему в глаза без посредничества зеркала.

– Ты бы правда дал мне уехать? Действительно отпустил бы в Замбир?

Он уверенно кивнул, вновь едва заметно хмурясь.

– Я и сейчас готов это сделать, если ты захочешь. В любой момент. Но не думай, что для меня это будет легко. Просто знай, что ты свободна уйти в любой момент.

– И ты тоже?

Снова вопрос вырвался помимо моей воли, я его совершенно не планировала. Показалось вдруг естественным, что если он готов в любой момент отпустить меня, то и сам может в любой момент уйти. Встретит кого-то другого и…

– Идем, – мягко велел Шелтер, перебивая панические мысли, и потянул меня обратно в комнату.

Там он выпустил мою руку и наклонился к прикроватной тумбочке.

– Я сомневался, стоит ли это делать, – признался он, доставая что-то (мне было не видно, что именно) из ящика. – Но твой вопрос ставит точку в моих сомнениях. Я хочу, чтобы у тебя было это.

Он повернулся, и я наконец смогла рассмотреть небольшую коробочку. Шелтер как раз раскрыл ее и извлек из нее колечко с довольно крупным прозрачным камнем.

– Не знаю, существует ли такая традиция в Оринграде, но в Варнае это довольно распространено, особенно среди военных. Когда девушка уже дает согласие на брак, но свадьба по какой-то причине не может состояться немедленно, например, потому что мужчина уезжает на войну, он дарит ей кольцо. Нося его на пальце, девушка дает знать другим кавалерам, что уже обещала другому ждать. Для мужчины подарить такое кольцо означает, что он обещает вернуться именно к ней. А если он не вернется совсем, то у девушки останется материальная компенсация за потерянное время.

Последнее замечание несколько смазало впечатление от красоты и романтичности варнайской традиции, но я все равно была тронута. Особенно когда Шелтер перехватил мою левую руку и надел кольцо на безымянный палец.

– Сегодня так, – прокомментировал он, сжимая мою ладонь в своих. – Завтра тебе придется его снять и носить на цепочке под одеждой, чтобы не вызывать ни у кого ненужных вопросов. Вообще-то помолвка – так это здесь называется – должна происходить при свидетелях, но в нашем случае она будет тайной.

Он отпустил мою руку, и я посмотрела на камень, переливающийся в свете прикроватной лампы и торшера. Нет, в Оринграде не существовало таких традиций. Уж если мужчина надевал женщине на палец кольцо, то она считалась его женой. Конечно, если это происходило в храме в присутствии служителя и свидетелей. Но сейчас мое сердце все равно забилось быстрее.

– Это так… – я не смогла подобрать правильного слова, поэтому сказала совсем не то, что хотела: – Так не похоже на тебя. Как же все эти «ничего не буду обещать и с тебя обещаний не возьму»?

Шелтер улыбнулся, как мне показалось, смущенно.

– А это и не я. Это все Лингор надоумил. Сказал, что у меня ровно один шанс завоевать тебя: рассказать правду о себе и своих намерениях, чтобы пообещать тебе будущее, а потом дать гарантии, что в этом будущем мы будем вместе.

– Он очень мудрый человек, – признала я со вздохом. – И добрый.

– Он лучший, – просто согласился Шелтер. И по его глазам я видела, что он действительно любит и уважает Лингора чуть ли ни сильнее, чем иной сын родного отца. Шелтер же между тем добавил: – Мира, я не могу обещать тебе, что преуспею. Не могу обещать, что выживу. Но если это случится, я обещаю, что ты станешь моей женой.