Атхемон знал об опасностях дарфарских лесов, но выбирать не приходилось — другого пути к темнице демона нет. Можно, конечно, повернуть на восход и двинуться через Кешан, но тогда маг потерял бы не меньше десяти-двенадцати дней. В сложившейся ситуации — непозволительная роскошь.

Узкая дорога петляла и часто терялась, порой превращаясь в едва заметную тропу. Солдаты нервничали и озирались по сторонам. Странные звуки в джунглях не смолкали ни на мгновение.

Шелест листьев, отрывистые крики птиц, хлопанье крыльев, рев хищников. Густые заросли плотно переплетались, ограничивая обзор. Ехать на лошадях было невозможно, и Сиптах шел пешком вместе с воинами. Хотеп не рискнул выдвинуть вперед даже разведку, потому что это не имело смысла — дарфарцы чувствовали себя в джунглях, как рыбы в воде. Если они захотят подобраться незаметно, то стигийцы вряд ли их обнаружат. Вся надежда на Атхемона и его магическую силу…

Колдун, пройдя шагов пятьсот, останавливался, замирал, а затем взмахом руки показывал, что путь чист. Наибольшая опасность угрожала отряду ночью, когда Сиптах отдыхал. Сотник запретил разжигать костры и удвоил охрану. Трое суток прошли без приключений. А на четвертые исчезла дорога: она просто оборвалась, и стигийцы уперлись в сплошную зеленую стену.

Долго раздумывать Атхемон не стал. Он подозвал к себе оказавшегося рядом молодого воина и снисходительно потрепал его по щеке.

— Тебе выпала большая честь, — вымолвил колдун. — Ты станешь нашим проводником.

Воин понял, о чем идет речь и покорно опустил голову.

— Господин, — тихо попросил солдат. — Надеюсь, вы не дадите мне долго мучиться.

— Я обещаю, — проговорил Сиптах.

Чародей начал читать заклинание — и беднягу тотчас опутал магический туман. Хотеп невольно отвернулся. Он и большинство бойцов прекрасно знали, что сейчас произойдет. Сотник все отчетливее осознавал гибельность этого похода. Его люди обречены. Правильный ли выбор сделал военачальник в Луксуре? Прикрываясь именем Сета, Атхемон преследует свои цели, но власть уплывает из рук колдуна. Если их не убьют наемники Андурана, это сделает чудовище, а умирать Хотеп пока не собирался.

Вскоре дымка рассеялась. Лицо воина неестественно позеленело. Его глаза безумно смотрели вдаль. Парень словно увидел джунгли впервые.

— Иди! — приказал Атхемон.

Солдат направился к зарослям, и они послушно расступились перед ним. Корни деревьев и кустарников, словно испугавшись чужака, отползали в сторону, расчищая дорогу отряду. Вытягиваясь в цепочку, стигийцы двинулись за проводником. Идти было даже легче, чем по естественной тропе. Но, увы, заклинание действовало недолго, и пришла пора платить дань богу джунглей Краа. Перед самым закатом воин остановился и дико завопил. Несчастный упал на колени, судорожно срывая с себя одежду и доспехи. Товарищи молча наблюдали за его мучениями. Из обнаженной груди парня, разрывая плоть, извиваясь, как змея, вылезла лиана. Кричать бедняга уже не мог и лишь судорожно шевелил губами, умоляя избавить его от страданий. Но колдун медлил. Сиптаху было интересно взглянуть, как Краа забирает свою добычу.

Сотник приблизился к солдату и одним ударом отсек тому голову. Из шеи потекла бурая жидкость, лишь отдаленно напоминающая кровь.