— Мы не нашли двоих человек. Поискали вокруг дома — все напрасно. Я пошлю Угриса проверить территорию у храма.

— Не надо, — вымолвил Конан — Ты их уже не найдешь.

— Если они убиты, я вырежу всю деревню, — зло произнес шемит.

— Не торопись, — остановил «барса» киммериец. — Действовать сгоряча нельзя, дождемся утра. Пусть Самду объяснит случившееся. А сейчас верни охранников в лагерь. Не хочу, чтобы кто-нибудь еще пропал!

Почти тотчас появились Аджа и Валер. Наемников разбудил поднятый шум. Никто из солдат уже не спал. С новой силой вспыхнул огонь в костре. Сухая трава сгорает быстро, зато дает высокое яркое пламя.

— А ведь я предупреждал, — негромко заметил кушит. — Вот только никто не хотел меня слушать.

— О чем ты? — не понял аквилонец.

— Это странная деревня, — сказал чернокожий наемник. — Люди ведут себя слишком необычно. Ни одно племя не может выжить, если не будет защищаться. Их храм тоже вызывает подозрения. А откуда у них такие огромные запасы еды?..

— Ясно, — оборвал товарища Валер, — пора убираться отсюда.

— Двинемся сразу же с восходом солнца, — спокойно произнес северянин.

Стоило небу слегка порозоветь на восходе, как «барсы» начали собираться в путь. Позавтракали они еще в темноте. Забросив мешки и сумки за спину, солдаты ждали приказа на выдвижение. По лагерю нервно прохаживался Хасан. Сотник не желал мириться с потерей двух бойцов. Если бы не варвар, «барс» давно бы перевернул весь Могамлиб. Но вот на улице показалась фигура человека в длинном одеянии. Он шел неторопливо, гордо, уверено.

— Это вождь? — нетерпеливо спросил Хасан.

— Не знаю, — ответил Конан. — Все самталы на одно лицо.

Не стесняясь волшебницы, шемит зло выругался. Воин очень нервничал и постоянно хватался за рукоять меча. Киммериец опасался, что в порыве гнева сотник зарубит несчастного.

Местных жителей на улицах становилось все больше и больше. Толпа росла на глазах. Число самталов перевалило за две сотни — и кто знает, что спрятано под их длинными одеждами. Северянин в знак внимания поднял левую руку. «Барсы» тотчас заняли оборонительную позицию.

— С чем связана такая враждебность? — поинтересовался приблизившийся Самду. — Мы пришли попрощаться с гостями.

— У нас исчезли два человека, — пояснил варвар.

— Они не исчезли, — бесстрастно сказал вождь. — Два ваших воина изъявили желание остаться в Могамлибе навсегда. Им понравились наши обычаи…

— Ложь! — не удержался от резкой реплики Хасан. — Мои люди не способны на такое предательство.

Конан внимательно смотрел на реакцию самтала. В темных зрачках полное спокойствие. Мужчина развернулся к толпе и жестом подозвал кого-то к себе. Два человека направились к лагерю шемитов. Они остановились рядом с Самду, и киммериец сразу заметил, что у них более светлая кожа, чем у всех прочих.

— Наши новые братья сами все расскажут, — вымолвил вождь. — Покажите свои лица.

Мужчины сняли платки, и «барсы» увидели потерявшихся товарищей. Потупив взор, один из них проговорил:

— Прости, Хасан. Мы устали от походов, сражений, крови и постоянной вражды. Здесь такая жизнь, к которой стремится любой человек. Мир, покой, сытость! Если хотите, присоединяйтесь к нам.