— Наша ситская овечка попыталась сканировать тебя Силой, — отозвалась Падме, голос её буквально дымился от праведного негодования. — Пришлось её проучить. Иди, приводи в чувство.

— Что ты… — схватив рубашку, я выскочил в гостиную. И увидел Осоку, стоящую на четвереньках возле задраенной двери каюты. Тогрута с хрипом втягивала в себя воздух.

— Алекс… в моей каюте… утечка, — с трудом произнесла она. Закашлялась. Я поспешно поставил её на ноги, за подбородок приподнял голову, чтобы лучше разглядеть губы. Крови изо рта, вроде, нет. И в глазах лопнувших сосудов не видно. Спрятав руку за спину, погрозил кулаком. Совсем сошла с ума сестрица, так и покалечить недолго! А мне теперь ещё и выкручиваться.

— Ну-ка, посмотрим, — с озабоченным, как я надеялся, видом, я включил экран на стене над диваном, вызвал сводку целостности корпуса. Падме предусмотрительно высветила данные не по-русски, как обычно, а на базик, чтобы понимала гостья.

— Да, герметичность не нарушена, — Осока почти пришла в себя. — Значит, неисправна система жизнеобеспечения. В каюте вдруг начало падать давление.

— Странно, я её только неделю назад перебирал…

— Лишних деталей не осталось?

— Я, конечно, дикарь, — проворчал я, — но уж не до такой степени дебил! Не знал бы устройства – не брался бы вовсе.

— Не обижайся. От случайных ошибок не застрахован никто, — она тюкнула пальцем в список, перешла в раздел управления жизнеобеспечением. — Гляди, настройка атмосферы выкручена на ноль пять от нормы!

— Бред какой-то, — сказал я. — Ты же понимаешь, вечером параметры были нормальные. Иначе ты бы сразу почувствовала, как только закрыла дверь… — говоря всё это, я лихорадочно придумывал правдоподобное объяснение.

— Неоспоримо, — согласилась она.

— Правда, был у нас случай… — продолжал я. — Генеральный директор пригласила на борт одного из деловых партнёров. Ботана. Ночью этот гад снял стеновую панель, врезал муфту в оптокабель и полез в наши рехены. Реакция корабля была тоже весьма резкой. Но ты ведь не могла делать ничего такого?

— Эноо… — на щеках Осоки проступил румянец, видимый даже сквозь нарисованные "крылья бабочки". Ну, ну, мысленно подбодрил я, колись! И она, отводя глаза, призналась: — Понимаешь, мне не спалось, я медитировала и… решила посмотреть, что тебе снится.

— Вот это ты напрасно, — покачал головой я. — У нас установлены кристаллические детекторы возмущений в Силе. Корабль-то не знает, что ты там конкретно хотела. Любое воздействие на командира… Счастье, что она тебя не убила.

Моё "она" не было оговоркой: на базик, как и в англо-американском языке любой корабль называют "she".

— Прости. Я не должна была… — покаянно произнесла Осока.

— Какие пустяки. От тебя у меня тайн нет, — улыбнулся я, добавив про себя: "За исключением тех, которые не только мои". И продолжал с озабоченным видом: — Вот только корабль теперь может относиться к тебе с недоверием.

— С характером она у тебя, — Осока задумчиво окинула взглядом гостиную, потом подняла глаза вверх и, глядя в потолок, произнесла: — Леди "Мгла", простите меня. Я усвоила урок, больше это не повторится.

Умно, ничего не скажешь. Падме не замедлила дать ответ, причём, именно в том стиле, какой следовало ожидать от машины, но почти разумной и своенравной.