В эту ночь она спала плохо, не находя покоя ни мыслям, ни телу. Ее бросало в жар — и она сбрасывала одеяло, затем в холод — и она снова натягивала его. Ее губы тяжелели, как в тот момент, когда он поцеловал ее. Она видела его карие глаза, проникающие в душу, чувственную форму его рта, жесткие черные волосы его широких выразительных бровей. Она чувствовала прикосновение его руки к подбородку, и все ее тело начинало пылать.

Это смешно! Нелепо! Рози ворочалась в постели, пытаясь избавиться от неотступных видений, пытаясь сосредоточиться на том, как убедить его, что ему не нужно встречаться с человеком, которого он собирается выдвинуть в члены Королевского общества.

Наконец уже перед самым рассветом она провалилась в глубокий тяжелый сон и проснулась, когда давно наступило утро. Ее первая мысль была о том, что отлив кончился час назад. Чарлз Ларчмонт обещал встретить ее у реки, а поскольку уже начался прилив, он наверняка перестал собирать животных. И она его не увидит.

Рози спрыгнула с кровати, поспешно натянула все то же зеленое платье и сунула ноги в открытые кожаные сандалии. Ополоснув водой лицо, она не глядя пригладила волосы, нахлобучила широкополую шляпу и бросилась на кухню, чтобы взять мясо для аксолотлей, прежде чем они снова займутся поеданием друг друга.

Сестер не было, и Уэлби сказал ей, что они вместе с миссис Грантли отправились в гости. Рози схватила яблоко и кусок сыра, которые заменят ей завтрак, взяла ведерко и лопатку и, выбежав из дома, устремилась к причалу.

Может быть, он напугал ее? Она, вне всякого сомнения, была неопытной и невинной в любовных играх, но по ее ответу у него создалось впечатление, что он пробудил в ней женщину. Она может говорить, что позволила поцеловать себя из научного любопытства, но Чарлз, хоть и не считался повесой, был не новичком в этом деле и мог отличить, когда девушка отвечает на поцелуй, а когда просто терпит его.

А может, в этом все и дело: она испугалась собственного ответа. Но даже если и так, она вряд ли бы отказалась от поддержки, которую он пообещал неуловимому, если вообще существующему, Россу Балмейну.

Она появилась около одиннадцати, и Чарлз с удивлением ощутил, как его захлестнула волна удовольствия. Он стоял, прикрывая рукой глаза, и смотрел, как она спрыгнула с причала на покрытый галькой берег, ведущий к речной грязи. Рози сняла сандалии, сцепила их ремешки и повесила на шею. Затем по-деловому подоткнула юбку, отчего открылись загорелые икры. «Скандальное обнажение, — подумал он, — если бы это сделал кто-то другой или в другом месте».

Он зашагал ей навстречу, и улыбка вновь засияла у него на лице. Рози, казалось, парила над грязью там, где он увязал всей ступней. Ее взгляд был устремлен под ноги. Три раза она останавливалась, наклонялась и, застыв, разглядывала землю, затем, тряхнув головой, выпрямлялась.

— Я чуть было не ушел, — сказал он, приближаясь к ней.

Рози покраснела, сдвинула шляпу со лба и лаконично ответила:

— Я проспала. — Она повернулась к нему спиной и принялась сосредоточенно разглядывать высокую густую траву на границе воды.

— Что ты собираешь?

Рози молчала, словно обдумывала его вопрос.

— Угадайте.

— Artemia salina.

— Полагаю, вы тоже их ищете.

С этими словами она скрылась в траве.

Чарлз последовал за ней.

— У тебя есть какие-нибудь соображения о том, когда может вернуться мистер Балмейн?

— Вероятно, не раньше, чем через месяц, — ответила Рози сдавленным голосом, не прерывая поисков. — Я уверена, что сама могу сообщить вам все, что вы хотите знать о его исследованиях.

«Я тоже в этом уверен», — подумал он и усмехнулся про себя, решив выведать у нее всю правду.