Уолли замер за углом, парализованный, словно кролик перед удавом.

— Я слыхала о типах вроде вас! Подлый! Мерзкий! Убирайтесь вон, а то я позову интенданта!

Главный инженер швырнул фуражку об пол.

— Если Чарли Роббинс явится сюда прежде, чем вы мне объясните, в чем дело, то я вкручу ему башку в плечи!

— Ах! — вдова отшатнулась.

Инженер подался вперед.

— Что случилось, мадам? Вспомните, о чем вы… о чем мы с вами говорили. Такое долгое путешествие… мы оба одинокие люди…

Она зажала уши руками.

— Оставьте меня, вы, грязный распутник, зараза ходячая! Мне все известно о Марджораме Четвертом!

— Так вот оно что! — пробормотал Джек Уолли.

— Марджорам Четвертый?

— Вам этого мало? Вы ведь там были, не так ли? Нет, ну вы, конечно, сейчас все станете отрицать. Это вполне в вашем стиле… Вот чего стоят ваши любезности… и после Марджорама Четвертого вы смели еще приставать ко мне… О-о! — Она закатила глаза. — Я сейчас лишусь чувств.

— Позвольте, я помогу вам…

— Подите прочь, распутный кровопийца! Упырь! Вурдалак! Вы… вы… О-о-о!

Главный инженер в ярости плясал на своей фуражке. Он попытался ухватить объемистую ручку дамы, но вместо этого сгреб целую пригоршню оборок, кружев и искусственного шелка. Что-то лопнуло. Пухлая вдова завопила, как кричат бескрылые птицы с Пятой планеты Петтигью, когда раз в семнадцать лет откладывают свое единственное гигантское яйцо.

— Но при чем здесь Марджорам Четвертый? Что случилось с этим местом?

— Он еще спрашивает! Вы… — Щеки ее тряслись, по носу текли слезы, а руки судорожно теребили топорщащийся во все стороны ворох кружев на корсете, защищая то, что и так было надежно укрыто. — Я больше не могу выносить этот ужас! Прочь! Убирайтесь вон, чудовище!

— Но с Марджорамом Четвертым все в порядке, мадам! Я живу там! Это мой дом!

— О-о-о! — И бедная женщина действительно хлопнулась в обморок.

Некоторое время главный инженер в бессильной ярости оглядывал обстановку, затем повернул свое налитое кровью лицо в сторону коридора и, заметив Уолли, побагровел еще больше. — Чего, черт возьми, тебе здесь нужно?

— Н-ничего. — Уолли начал незаметно пятиться назад. — Просто проходил мимо.

— Ну и проходи.

Другой бы на его месте так и поступил, но надо знать Джека Уолли.

— Что-то случилось с дамой? — не утерпев, спросил он.

— Нет, — прорычал главный инженер. — Она просто решила вздремнуть в коридоре. — Затем, должно быть вспомнив, что он все-таки корабельный офицер, добавил уже мягче: — С ней сделалось дурно. Помоги мне уложить ее на кровать.

— Слушаюсь.

И надо же было вдове прийти в себя именно в тот момент, когда главный инженер и Уолли волокли ее тело к кровати, держа один за плечи, а другой — за ноги. Вдова широко раскрыла глаза и огляделась вокруг. Челюсть ее отвисла, и зубной протез с грохотом шлепнулся на пол. Она запыхтела и стала хватать ртом воздух, словно захлебывающийся на морозе насос.

— Как?! И вы тут? — Ей удалось вырваться. Лицо ее стало зеленым. — Убирайтесь! Диана передала мне все, что вы рассказали ей о Марджораме Четвертом! Да вы тут все сговорились! Помогите! Убивают! Помогите! Помогите!

В дверях появился капитан. Из-за его плеча высовывалась голова стюарда. В спокойных глазах капитана блеснул огонек — по крайней мере, так показалось Джеку Уолли: он знал, что командир корабля терпеть не может подобных сцен.