Каркающий смех наполнил комнату и обратил внимание собравшихся на его хозяйку. Эфрикс утёрла выступившие слёзы и заговорила:

– Вот так детки. Сколько веков люди боялись под небесной водой на охоту выходить, а решение – вот оно, плавает на поверхности.

Она опять зашлась в смехе, перебивая его кашлем. Старейшина обречённо вздохнул и обратился к Мартону:

– Что скажешь, охотник? Достойна ли эта плата для вступления в твою группу?

– Рэйнера, если он отречётся от кузнеческого ремесла, приму, а про девчонку – даже не просите.

– Эта девчонка теперь в состоянии занять твоё место, если пожелает, – закаркала ведунья.

– Заткнись, карга, пока зубами не подавилась!

Эфрикс веселилась от души:

– Она и тебя, и весь твой охотничий клан с потрохами уделала, а ты нос свой покоцанный воротишь. Орцед, старый хрыч, не стой столбом, скажи что думаешь.

Старейшина встрепенулся:

– Да, добыча великолепна. В жизни ничего подобного не видел. Я хочу пригласить сюда нашего кузнеца, чтобы он назвал стоимость материалов, которые можно добыть из этого странного существа.

– Почему именно он? – Мартон уже не знал, на кого наброситься.

– Потому что тебе это не по силам. – Ведунья улыбалась и поглядывала на дочку Хельмунда. Вот и получил он не сына, но наследника.

Тэйн прибыл через несколько минут. За ним послали парнишку, который столкнулся с кузнецом у ворот дома Орцеда.

– Я слушаю.

– Кузнец, ты из нас тут самый знающий. Осмотри животное. На что сгодятся его останки?

Мужчина молча кивнул, вытащил из-за пояса кинжал и присел рядом с тушей.

– Лилиит, позволишь старухе взять немного мяса от твоей добычи? – Эфрикс подошла почти вплотную к девушке.

– Теперь этой добычей распоряжаются охотники, – вывернул нижнюю губу Мартон.

– С какой стати? – хохотнула ведунья. – Добыл её не охотник. Да и в общину ты принимать девочку не желаешь.

– Изгнать её за непослушание и нарушение всех правил надо!

– Три сотни золотых шурлей за рога, это самая прочная и гибкая субстанция, с которой я встречался. Сто золотых за шкуру, из неё можно сделать мягкую и очень тёплую накидку или плащ. Если отсоединить железы, то воду пропускать не будет. Около пяти сотен монет за внутренности, но это навскидку. Если продавать в Фарлонд за ориданы, выйдет меньше. А ещё я слышал, что мясо калиера продлевает молодость. Я прав, Эфрикс?

Женщина засмеялась и довольно кивнула:

– А его сердце, коих в нём два, способно пробудить ото сна мёртвого. Ненадолго. Всего на день. Но и это очень много для неутешных родственников.

– Только сырое сердце? – Тэйн выпрямился.

– Нет, можно сразу приготовить зелье. Из двух сердец выйдет порядка тридцати склянок.

– Действительно, богатый улов. Итого: около двух тысяч золотых шурлей. Эта девочка теперь в состоянии купить всю деревню.

Мартон заскрипел зубами.

– Лилиит, ты не против, если я займусь разделкой туши и первым же приезжим торгашам продам рога и шкуру?

– Нет, Тэйн. Спасибо тебе за это. Эфрикс, ты сможешь сделать зелья и отвары на продажу?

– Хорошая хватка, – кузнец потрепал девочку по волосам.

Ведунья кивнула головой в знак согласия.