На его стук вышла растрепанная женщина в дырявом чепце и грязном фартуке. Увидев на крыльце джентльмена, она присела в неуклюжем реверансе и пригласила его в дом. Похоже, Молли оказывала услуги любому, кто мог заплатить, а не была содержанкой какого-то одного мужчины.

Его провели в убогую комнатушку, служившую гостиной. Он обошел ее, держа в руках свою шляпу с короткими полями. Хотя здесь и было несколько симпатичных предметов: голубая атласная софа, пара изящных столиков, красивый ковер, прикрывавший неотесанные половицы, но над всем этим витал дух запустения. Интересно, на что Молли потратила ту кругленькую сумму, которую он дал ей пять лет назад?

Долго ждать не пришлось. Молли впорхнула в комнату в голубом шелковом платье, щедро обнажавшем ее пышные прелести. На ее лице, еще не утратившем былой красоты, играла призывная улыбка. Впрочем, улыбка эта сразу померкла, когда Молли увидела гостя.

С разочарованным видом она притворила за собой дверь. В ее небесно-голубых глазах сквозила тревога.

— Зачем ты пришел? — сердито спросила она.

— Что за вопрос, дорогая Молли? Я пришел повидаться с тобой, моя радость.

— Я вижу, ты все такой же сладкоречивый, — сухо сказала она, глядя на него.

Он не видел ее пять лет. Эта женщина сохранила свою привлекательность, но выглядела уже не на тридцать, а на тридцать пять. Время и распутная жизнь, которая была ее ремеслом, начали сказываться на внешности. Золотистые волосы потускнели, в томном взгляде появилась расчетливость, тонкие черты лица посуровели. Зато великолепная фигура стала еще лучше: по-девичьи тонкую талию дополняли теперь более зрелые, округлившиеся формы.

— Ладно, киска, не будем ссориться. — Он засмеялся и отвел взгляд. — У меня к тебе предложение. Я хорошо заплачу.

Ее враждебность тут же исчезла.

— Сколько? — оживилась она.

Он обвел комнату презрительным взглядом.

— Во всяком случае, тебе хватит, чтобы подыскать жилье получше.

Молли уселась в кресло напротив.

— Что я должна делать?

— Сначала ответь на несколько вопросов, — небрежно сказал он, сложив ладони домиком. — Пару месяцев назад я слышал, будто ты на содержании у Дэниела Лейтона. Это правда?

Услышав имя Лейтона, Молли испуганно вздрогнула.

— Ну и что? — резко спросила она. — Деньги, которые ты мне дал, кончились, а девушке необходимо следить за собой. Не понимаю, какое тебе до этого дело.

— Кончились? Насколько я понимаю, этих денег, если ими распорядиться с умом, должно было хватить тебе и твоему щенку до конца жизни.

Молли фыркнула и пожала плечами.

— Ты промотала их?

У меня были карточные долги, — призналась она и взглянула на своего гостя, вопросительно вскинув бровь. — Вот уж не думала, что ты можешь ревновать. Мне всегда казалось, что тебе все равно, с кем еще я встречаюсь.

— Ошибаешься, — ласково проговорил он. — Особенно я не люблю, когда твои ухажеры меня шантажируют. У Лейтона было одно очень важное письмо, и получить его он мог только от тебя.

Молли побледнела и спросила охрипшим голосом:

— Какое письмо?

— То самое, которое я написал тебе пять лет назад и которое строго-настрого велел уничтожить.

— Ах это! — Пальцы ее беспокойно затеребили платье. — Я хотела его уничтожить, но закрутились такие дела… ты же помнишь. Одним словом, вылетело из головы. — Она заискивающе улыбнулась. — Все получилось так, как мы задумали, и я… просто убрала письмо в ящик комода и забыла о нем.