Глава 23

Они молча танцевали целых пять минут. Элизабет легко двигалась в объятиях Кристофера. Абрикосовый цвет ее платья гармонировал с ее светлыми волосами и придавал ей особенную женственность, отметил Кристофер.

— Кристина не заболела после мороженого? — спросил он, прерывая наконец затянувшееся молчание.

— Нет. — Элизабет посмотрела ему прямо в глаза. — Она так взволнованна, Кристофер, и никак не дождется, когда наступит послезавтра. Уже известно точно, когда иностранные гости прибудут из Дувра и по какой дороге они въедут в Лондон? Мне бы не хотелось разочаровывать ее, ведь девочка так ждет это событие.

— Можно только строить предположения, — ответил Кристофер. — Определенно, все они направятся к Сент-Джеймскому дворцу.

— Ты очень добр к Кристине, Кристофер. Я тебе очень благодарна за это.

— Она же моя дочь, — ответил Кристофер.

— Она любит тебя, потому что ты любишь ее, — сказала Элизабет. — Вовсе не потому, что ты гуляешь с ней и развлекаешь ее, а потому, что ты действительно любишь ее. К сожалению, часто дети только обременяют взрослых, осложняют им жизнь. И дети чувствуют это.

— Особенно когда эти взрослые — дяди, дедушки или будущие отчимы, — добавил Кристофер. — Ей нужен родной отец, Элизабет. Разве она может стать обузой для меня?

— Я не хочу говорить об этом, — прервала его Элизабет.

— Но скоро мы должны будем рассказать ей все, — сказал Кристофер. — Надеюсь, что мы сможем сделать это вместе. Надеюсь, мне не придется рассказывать это одному.

Элизабет собралась было что-то сказать, но только покачала головой. “Двусмысленный жест”, — подумал Кристофер. Они продолжали танцевать в молчании.

— Мне лучше присоединиться к Манли во время ужина, — сказала она, когда музыка кончилась. Девушка не отрывала взгляда от его жилета.

— Разве за последние семь лет светские обычаи изменились? — спросил Кристофер. — Ведь было принято, что танец перед ужином обязывал мужчину вести свою партнершу к столу, не так ли?

— Тебе не кажется, что о нас и так уже ходят разные слухи и домыслы? — заметила Элизабет. — Мы еще больше ухудшим ситуацию, если будем за ужином вместе, а мой жених будет сидеть с другими людьми.

— Честно говоря, меня не интересует, что о нас будут говорить, Элизабет, — ответил Кристофер. — Я с этой целью просил оставить мне именно последний танец. Но тогда мы можем не ходить в обеденный зал, где все будут наблюдать за нами и по-своему истолковывать выражение наших лиц во время разговора. Ты голодна?

— Нет, — ответила она.

Кристофер взял ее под руку и пропустил всех, кто выходил из бального зала. Даже музыканты оставили свои инструменты и отправились ужинать.

Элизабет закрыла глаза.

— Сейчас об этом начнут сплетничать, — вырвалось у нее.

— Ты слишком много думаешь о том, что скажут другие, — укорил ее Кристофер.

Она резко открыла глаза.

— Да, меня это волнует, — ответила она, — потому что это косвенным образом отразится на Кристине, а прежде всего на Манли. Какое будущее может ждать ребенка, если его мать ведет себя так неразумно?

Кристофер увлек ее на опустевший балкон. Там воздух был прохладным и приятным после духоты бального зала.

— Ты подумала над моим предложением? — спросил Кристофер. — Ты выйдешь за меня замуж?

— Нет, конечно, нет, — торопливо ответила Элизабет. — Я выйду замуж за Манли. — Но голос Элизабет прозвучал фальшиво, и она отвела взгляд в сторону. Она облокотилась на каменную балюстраду. — Вернее, я вообще не выйду замуж. Я спасу его от скандала, который может разыграться, и вернусь домой, в Кингстон.