– Ну всё! Нам конец!

И стоило Арсению это сказать, как он упал. Сначала Фима подумала, что с ним тоже случился обморок, но потом она увидела, что из шеи торчит что-то синенькое и пушистое. Это был дротик. Лишь на крохотное мгновение задержавшись на одном месте, Арсений дал преступнику шанс подстрелить себя.

– Прощай!

Арсений смотрел на Фиму, и глаза его закатывались. Последним усилием воли он что-то прошептал, но губы ему уже не повиновались, и Фима не смогла услышать, что же он хотел сказать ей напоследок. Но уже то, что его последние слова были обращены именно к ней, говорило о том особом месте, которое она занимала в его жизни. Фиме бы порадоваться, вот только сейчас ее одолевали совсем другие чувства.

Вместе с оставшимися на ногах друзьями Фима попыталась увернуться от летящих в нее дротиков. Увы, вскоре та же участь, что и Арсения, постигла и Бориса, а за ним и Диану. Они оба обзавелись украшением в виде пушистых комочков. Глядя на то, как ее друзья один за другим плавно укладываются на жесткий бетон, Фима с ужасом ждала, когда наступит ее очередь.

Но ей пришлось подождать. И следующим подстреленным стал Шер-Хан. Когда тигр заинтересовался лежащим ближе всего к нему телом, он тут же получил дротик в нос. Вряд ли Селиван обладал такой снайперской меткостью, скорее всего, это была случайность. Однако дротик сработал исправно. Глаза у тигра скосились к переносице, словно он пытался понять, что за непонятная штука его укусила за нос. Но затем глаза у него стали соловеть, он опустился на брюхо, а потом и вовсе оцепенел.

Фима оглянулась. Она осталась одна. Судьба ее была решена.

– Как же вы могли! – воскликнула она, в ярости глядя прямо на Селивана. – Вы хоть посчитайте, сколько жертв! Нас четверо. Парикмахерша! А потом Наталья, Матильда и Гриша! Эти трое ведь тоже умрут!

Но Селиван не устыдился.

– Во всяком случае, я очень на это рассчитываю, – ответил он. – После всех предпринятых мной усилий будет очень глупо и обидно, если кто-нибудь из них все-таки выживет и расскажет про меня.

– Значит, все они знали о ваших планах? И Наталья?

– Она кое о чем догадывалась. До последнего не верила, но догадывалась. И это уже становилось опасным для меня.

А ведь Наталья, когда ее увозили в больницу, пыталась им что-то сказать. Указывала на Селивана, но тот сумел выкрутиться. Присутствия духа он не потерял, никакого испуга не выказал, и потому они не восприняли подсказку Натальи всерьез. А скольких бед можно было бы избежать, прислушайся они тогда к тому, что говорила Наталья!

– А Григорий?

– Он многое мог знать. Ольга же к нему прибежала за помощью. У нас с ней все так стремительно и бурно развивалось, я уже готовился сделать ей предложение. И тогда бы она была моей! Полностью! Никуда бы от меня не делась.

– Вы поступили бы с ней точно так же, как ваш дедушка с Донной Яковлевной?

– Другого эти бабы и не заслуживали! Вот только Григорий в мои планы не входил. Я и о его существовании узнал не сразу. Но именно к нему побежала Ольга. Сначала сунулась к детективу, но тут я сумел ей дорожку перебежать. Проследил, выяснил, куда она направилась, и посулил этому толстому бездельнику втрое больше, чем собиралась заплатить ему Ольга.