— Александр Борисыч! — кричал Левин, как мне показалось, очень жалобно.

— Быть ему генеральным, ей-бо… — Я невольно осекся, потому что увидел: в руках Левин держит пистолет. Я схватился за голову и заорал: — Пальчики! Пальчики смажешь!..

Левин, видимо, не услышал мой крик, только увидел, что я за голову схватился. Он вдруг со всего разбега решил плюхнуться прямо в грязь мордой. Наверное, подумал, что я ему кричу «ложись!». Наверняка просто растерялся от нахлынувшего на него счастья: еще бы, первый в его жизни самостоятельно найденный вещдок. Тут можно танцевать от радости, можно мордой в грязь, что угодно можно. Неужели я таким же был когда-то: восторженно-заполошным, но одновременно не по возрасту высокомерным, как этот Левин? Ой нет, не верится. А ведь наверняка был…

Обратную дорогу мы костерили Левина на чем свет стоит. А Левин лишь зевал, сонно хлопал пушистыми ресницами и самодовольно улыбался, потому как действительно он был героем дня.

Черт знает зачем его понесло в кусты далеко в стороне от места взрыва, но именно там он нашел пистолет Стечкина с неполной обоймой и четкие следы от рифленой подошвы армейских или туристических ботинок.

Слава Грязнов почему-то решил называть Левина подчеркнуто-уважительно, по имени-отчеству.

— Кто бы мог подумать, что Олег Борисович захочет прогуляться по нужде, — совсем не обидно ухмылялся Грязнов. — И в результате такой замечательный предмет, как пистолет замечательного мастера Стечкина…

— Я совсем не по нужде! — обиженно воскликнул Левин.

— Да брось врать, Олег Борисович, — усмехнулся я.

— Зачем врать, точно говорю! Я делал все, как нас учили по криминалистике: расширение круга осмотра места происшествия.

— В отличие от нас, — с улыбкой добавил Грязнов. — Мы давно забыли то, чему нас учили.

— Да, новые кадры так и норовят нас с тобой на пенсию спихнуть, Славик, — заметил я добродушно. — Может быть, Олег Борисович еще скажет, кто владелец этой игрушки?

— Скажу! — нимало не смущаясь, запальчиво воскликнул Левин. — Оперативники кагэбэшные «стечкиным» вооружены.

Мы с Грязновым переглянулись, он перегнулся ко мне через переднее сиденье и посмотрел на меня, приподняв одну бровь, отчего у него был слишком глубокомысленный вид.

— Сашок, — обратился он ко мне, — а ведь малец-то, похоже, прав?

— Допустим, — сказал я, — и что?

— А если это действительно так? Опять, считай, «повезло» нам. Где гэбэ, там всегда вони много. — Грязнов немного помолчал и добавил: — Тут тебе и «стечкин», и удостоверение наверняка фальшивое…

Я молча прикидывал, уставившись в ровные ряды дырочек на потолке машины.

— А почему орлы из службы безопасности сразу же смылись? Если это был их человек, они бы наверняка должны отреагировать, — задумчиво протянул я.

— Погоди, — многозначительно сказал Грязнов, — еще ка-ак отреагируют!

Комитет государственной безопасности СССР официально упразднили еще месяц назад. Тогда же, в октябре, была создана Межреспубликанская служба безопасности, которую с октября возглавил последний шеф КГБ Владимир Бакатин. Но, к счастью, все это нас не касается, меня по крайней мере. Я сомкнул глаза и раскрыл их только тогда, когда машина выехала на Петровку.

Время уже перевалило за полдень.

Мне не терпелось попасть в «объятия» Шурочки — Александры Ивановны Романовой, начальника МУРа ГУВД бывшего Мосгорисполкома.