Вот тогда-то он всегда будет за рулем.

Монтойя помалкивал, не поддаваясь на попытки Агилара втянуть его в разговор. И вел так, словно нацелился куда-то в определенное место. Проехал по Калье 58 через Энсисо, потом срезал по Ла Тадера и продолжил взбираться в гору. Наконец они добрались до конца мощеной дороги и съехали на пыльную грунтовку. Нигде не было ни проблеска света, не считая фар «Ниссана» и рдения неизменных сигарет Монтойи. Он прикуривал новую от окурка предыдущей, отказываясь говорить, на любой вопрос отвечая ворчанием или односложными словами, а то и вовсе отмалчивался.

Наконец сержант остановил машину и заглушил двигатель. Поднятая туча пыли поклубилась вокруг и медленно осела. Остывающий мотор пощелкивал. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Монтойя распахнул свою дверцу и вышел. Агилар последовал его примеру.

– Что мы здесь делаем, Альберто? Что происходит?

Монтойя же просто смотрел на него. Тонкий месяц цедил призрачный серебристый свет.

– Ну?

– Что ну?

– Ну, что ты решил?

Странное поведение напарника подсказывало Агилару, что надо ждать чего-то подобного. Они одни на склоне горы. Если он даст неправильный ответ, то вряд ли уйдет отсюда. Его похоронят в мелкой могиле или бросят на растерзание диким зверям. Луиза может никогда не узнать, что с ним стало, и будет гадать об этом до конца своих дней.

До этого момента Агилар не был уверен в своем ответе. Сглотнул. И, не в силах поднять глаз на второго, проговорил:

– Я с вами.

– Хорошо, – резким выдохом вырвалось у Монтойи; до этого момента Агилару было невдомек, что офицер-ветеран тоже нервничает. Может, это значит, что он все-таки не такой уж плохой. Он не хотел везти Агилара сюда, чтобы убить. – Хорошо, это правильный выбор.

– Сомневаюсь, что выбор у меня был.

– Если тебе так легче смотреть на это, – отлично. Что верно, то верно. Вообще-то ни у кого из нас его не было.

– Все равно мне это не по душе.

– Никому из нас это не по душе, – отрезал Монтойя. – Все так, как должно быть, вот и все.

– Значит ли это, что мы можем вернуться в город? – спросил Агилар. – Может, займемся полицейской работой?

– Можем попытаться. – Монтойя подступил к нему вплотную. – Но сперва… – Он расстегнул карман рубашки Агилара и сунул что-то внутрь. – Это тебе. Сейчас не смотри. Сможешь посмотреть, когда вернешься домой. А теперь погнали… поймаем парочку негодяев.

* * *

Плата в ту первую ночь составила десять тысяч песо. Агилар купил в квартиру новый холодильник; их прежний был барахлом – едва-едва поддерживал прохладу и был чересчур мал, чтобы вместить достаточно продуктов на пару дней. Придя домой и увидев его, Луиза всплеснула руками, потом заплакала, а потом толкнула Агилара на пол кухни и занялась с ним любовью прямо там, перед холодильником.

После, обнимая ее в постели, Агилар думал об этом. Вообще-то сущий пустяк. На самом деле он принял решение еще в тот миг, когда уселся обратно в «Ниссан» в тот первый день, вместо того чтобы отправиться докладывать детективам, как поступил Монтойя. С этого момента обратного пути уже не было. И все терзания и самокопание были сплошь театральной позой, не более.

Впрочем, и денег было не так уж много. Разумеется, Агилар не жаловался, ведь они принесли ему новый холодильник и невероятно эротичный пароксизм любовной лихорадки с его Луизой.

И все, что потребовалось, чтобы заработать, – просто прикрыть глаза.