|
Эта частная собственность была и на Западе, но на Западе было майоратное право, при котором эта частная собственность после смерти владельца доставалась только старшему сыну, а остальные дети обязаны были искать себе пропитание службой. В России такого не было — здесь насколько бы мизерным ни было наследство, но оно всё равно делилось поровну.
Лет 30 назад знакомый серб как-то рассказал мне анекдот, предупредив заранее, что я его смысла не пойму. Содержание анекдота: поляк и русский нашли кошелёк, русский предлагает: давай поделим по-братски. А поляк: нет, давай поделим поровну! Действительно, я этот анекдот не понял, и серб мне тогда объяснил, что на Западе властвует помянутое право, при котором всё достаётся старшему брату (а русские в странах Варшавского договора считались старшими братьями). Поэтому в России с течением временем эта паразитическая орда имевших землю и крепостных, но не служивших дворян, росла, и росла численно, всё меньше и меньше желая хоть чем-то послужить Родине. Но при этом дворяне продолжали оставаться примером для всего народа, в том числе и для нарастающей толпы желающих стать паразитами! Поэтому сначала о дворянских паразитах. Обладая порою огромными состояниями, русское дворянство предпочитали прожечь его с проститутками в Париже, но ни копейки не направить на общее благо России. В Англии, к примеру, никогда не было ни одного государственного университета, в России не было ни одного частного — русскому дворянству образование не требовалось. Знание естественных наук требуется для работы, для творчества, а русскому ленивому дворянству оно было ни к чему. В результате все высшие учебные заведения были учреждены царями и содержались за счет казны. Но загнать русское свободное дворянство даже в такие университеты, даже на стипендии из казны было проблемой. Особенно удивительно прямо какое-то неприкрытое отвращение русского дворянства к точным и естественным наукам. Вот из статьи «Просвещение», тома «Россия» «Энциклопедического словаря» издательства «Брокгауза и Ефрона»: «В год переселения навигацкой школы в Петербург Петр разослал в губернии по два ученика этой школы, выучивших геометрию и географию, “для науки молодых ребяток изъ всяких чинов людей”. В 1716 году было открыто в разных городах России 12 школ; к ним в 1720–22 годах присоединилось еще тридцать. Новая школа обучала арифметике и геометрии, почему и получила название “цифирной школы”. По сведениям, собранным в 1727 году, набрано было в эти школы учеников, охотой и силой, нисколько более 2000 чел., по сословному составу распределявшихся на следующие группы: Из духовного звания… 931, или 45% Солдатских детей 402, или 20% Приказных 374, или 18% Посадских 93, или 4,5% Дворян и детей боярских 53, или 2,5 %». Обратите внимание, что в эти школы учеников загоняли силой, а дворян сумели загнать едва 2,5 %. Но Пётр упорно повышал уровень образования: «Задумав основание академии наук (“для славы среди иностранцев”), Петр Великий, по совету европейских ученых, решил присоединить к академии университет и гимназию. С первых же шагов оказалось, что слушать лекции было некому; для исполнения устава, требовавшего чтения лекций, профессора, выписанные из Германии, оттуда же выписали себе восемь студентов (на 17 профессоров). Впоследствии лекции вовсе прекратились. Нисколько удачнее началась деятельность гимназии. В первый год (1726) поступило в нее 120 учеников, во второй — 58, в третий — 56, в четвертый — 74 ученика. Чтобы остановить быстрое падение числа учеников, пришлось и здесь принять искусственные меры. В 1729 году в гимназии вербовали детей солдат, мастеровых, даже крепостных… Ученики гимназии обыкновенно ограничивались прохождением низших классов, и университет все-таки оставался почти без слушателей. |
