Вскоре темный комочек успокоился, расправился, вновь стал обычной гусеницей бражника. Находка была очень интересной. Тем более, что про гусеницу-собачку еще никто не слышал.

Я поместил гусеницу в просторную банку, положил ей много разных листьев. На следующий день гусеница стала будто чуть меньше, а все листочки оказались целыми: она ничего не ела. Гусеницы бражников строги в выборе пищи, и каждый вид питается только одним растением. Тогда начались поиски корма. Казалось, уже все растения были перепробованы. Но разве можно быть в этом уверенным, если в городе и его окрестностях росли тысячи видов трав, кустарников, деревьев.

Вскоре голодающая гусеница совсем обессилела, потом перестала подавать признаки жизни...

Подобно собакам и кошкам, которые, встретив неприятеля, поднимают шерсть дыбом и стараются всячески показать себя гораздо крупнее, чем на самом деле, ведут себя и некоторые богомолы.

В Южной Америке цикада из рода Laternaria чрезвычайно похожа на переднюю часть головы крокодила. У нее на теле рисунок, имитирующий громадный оскаленный рот с многочисленными зубами, такое же очертание головы. Неважно, что подражатель мал и ему по размерам далеко до настоящего крокодила. Это сходство пугает врага. Оно настолько поразительно во многих деталях, что индейцы называют насекомое «змея-аллигатор».

Отличный психологический эффект производит неожиданное появление большого выразительного глаза. Такими поддельными глазами обладают многие бабочки, богомолы, клопы, жуки. Сидит неприметный имитатор, окрашенный под окружающий фон. Но вот его побеспокоили, и он неожиданно открывает дотоле скрытую часть тела и показывает на ней страшные выразительные глаза. Большой глаз должен принадлежать и большому животному! И «глаз» отпугивает, прекрасно выполняя свое назначение — спасать жизнь насекомому.

Неожиданно выставляемые напоказ «глаза» есть у очень многих насекомых. Крупными глазчатыми пятнами на крыльях обладают нередко бабочки. В сумерки они производят внушительное впечатление.

Есть богомол, который во время опасности поднимает надкрылья и обнажает яркие глазчатые пятна, одновременно принимая чрезвычайно вычурную позу. Потревоженные бражники рода Smerinthus внезапно раскрывают крылья и обнажают глазчатые пятна.

...В выходной день недалеко от города, возле реки, много отдыхающих. Слышны голоса, пение, звуки радио. Совсем рядом из-за куста доносятся детские голоса. Спорят два мальчика.

— Ты что не видишь, — говорит один из них, — вот глаз сверкает, тут голова.

— Ничего подобного, — отвечает другой. — Голова с другого конца. Вон блестит.

Я бросаю свои дела и спешу к кусту. Судя по всему, мальчишки нашли что-то интересное. В коробке из-под конфет кто-то шуршит, шевелится, пытается выбраться на волю. Мальчик открывает слегка коробку, и я вижу конец туловища толстой гусеницы с большим, но единственным глазом, блестящим, почти белым, обведенным черной каемкой. Он загадочно сверкает в полутьме.

^{У большой гусеницы бражника задний конец тела с блестящим бугорком в черной каемке похож на глаз}

Вдруг гусеница поворачивается и высовывает из щелки коробки другой конец тела с головой — блестящей, чуть зеленоватой, с крохотными, как у всех гусениц, слабыми глазками. Тогда я открываю коробку и вываливаю ее на ладонь. Гусеница большая, толстая, размером с палец руки взрослого человека, очень похожа на бражника, в мелких продольных пятнышках. А на том месте, где полагается торчать большому рогу, столь характерному для бражников, — большое пятно, очень похожее на глаз, да и весь хвостовой конец туловища гусеницы напоминает голову чудовища. Конечно, пятно не глаз и им гусеница не видит. Но оно всем напоминает глаз и служит для устрашения. Такие поддельные глаза — нередкость у бабочек, но у гусеницы я их никогда не видел.