Аманда дрожащей рукой положила оба теста на край раковины. Потом помыла руки. Потом схватила телефон и, не попадая по кнопкам, набрала номер Грэхема.

— Это я! — заикаясь, закричала она, когда он взял трубку. — Приезжай домой.

Он тут же перепугался — это было ясно по голосу:

— Что случилось?!

Аманда несколько раз глотнула, чтобы не дать выплеснуться своему возбуждению. И потом, ей хотелось немного потянуть время. Устроить сюрприз. Увидеть его восторг. «Черт возьми, мы все-таки сделали это!» Ей хотелось прыгать по комнате, вопить от радости. Господи, как же они ухитрились перепутать дату?! Причем оба?!

— Ничего плохого, — ответила она, стараясь, чтобы он не почувствовал, как дрожит ее голос. — Просто хочу тебе кое-что показать.

— Что-то плохое или что-то хорошее?

— Хорошее.

— Большое или маленькое?

— Грэхем, я тебя умоляю! Давай домой! И быстро!

Не прошло и десяти минут, как в конце улицы показался его грузовичок. С бешено бьющимся сердцем Аманда встретила его на крыльце, молча потянула его за собой в ванную и ткнула пальцев в обе полоски. Грэхем молча уставился на них, потом поднял глаза на Аманду. Снова нагнулся к раковине. Взял в руки одну, потом другую. Поднес каждую к глазам. Потом для чего-то принялся разглядывать коробки, в которых они лежали. Глаза его расширились…

— Господи! — ошеломленно прошептал он и повернулся к ней. — Выходит… мы это сделали?

Аманда молча кивнула.

— Но сегодня…

— Не сегодня. Вчера! — завопила она, чувствуя, что больше уже не в силах сдерживаться. — Мы ошиблись. Сосчитали неправильно! Месячные должны были начаться вчера!

— Так ты беременна!

— Да, я беременна! — Ее глаза сияли так, что все ясно было и без слов.

Он подхватил ее на руки и закружил, а потом так крепко прижал к себе, что она едва не задохнулась. Оба смеялись, как дети. Наконец он поставил ее и заглянул ей в глаза:

— Но когда же это произошло?

— В один из сотен раз, когда мы занимались с тобой любовью в последние две недели.

— Но ведь ты ничего не чувствовала. Ни намека. А как же прославленная женская интуиция?

Аманда улыбнулась:

— Как я могла что-то чувствовать… кроме тебя?! Ведь ты для меня — все. Понимаешь — все!

И ее слова были как послание свыше.