Им оказался Уилл О’Лири, один из старших братьев Грэхема. Держа в руках бокал, до краев наполненный шампанским, он сначала одарил знаменитой улыбкой О’Лири жену и четырех своих отпрысков, сидевших возле него, а потом повернулся к жениху:

— Ну, пусть я почти на год старше тебя, старина, зато ты, Грэхем О’Лири, всегда был для всех нас объектом для подражания. Ты лучше всех учился в школе. Ты всегда на голову опережал нас в спорте. Тебя единственного постоянно выбирали старостой класса. И скажу тебе честно, малыш, бывали времена, когда у меня руки чесались свернуть тебе шею. (Вокруг послышались смешки.) Теперь же нет, так что можешь даже не беспокоиться, поскольку я уже познал то, что тебе еще только предстоит узнать. — Его ухмылка стала коварной. — Может быть, ты унаследовал все мозги О’Лири, но ночью все это, поверь, ничего не значит. Поэтому я желаю вам с Амандой всего того, чем сам я наслаждаюсь вот уже пятнадцать лет! — Он поднял бокал с шампанским. — За вас обоих! И пусть ваша жизнь будет до краев полна сладкими тайнами, сердечным смехом и первоклассным сексом!

Зал взорвался смехом, звоном бокалов и бесчисленными пожеланиями счастья.

Когда шум немного улегся, к микрофону приблизилась Бет Фишер, одна из подружек невесты, невероятно элегантная в своем платье цвета морской волны.

— Аманда так долго оставалась одинокой, — своим мягким голосом проговорила она, — но не напрасно — она ждала настоящего мужчину, чтобы стать его женой. Мы часто говорили с ней об этом. Потом я встретила того, кого полюбила. А Аманда с головой погрузилась в работу и продолжала ждать. Нет, она не искала Грэхема специально, но ведь именно так люди находят свое счастье. — Она высоко подняла бокал. — За Аманду и Грэхема! Пусть их любовь длится вечно!

Нет, Аманда действительно не искала мужчину, хотя иной раз ее, признаться, охватывало отчаяние — надежда, что ей встретится человек, которому она сможет доверять настолько, чтобы выйти за него замуж, таяла с каждым днем. И вот однажды, августовским вечером, совершенно неожиданно, в поисках хоть какого-то укрытия от раскаленного зноя Манхэттена она решила заглянуть в Гринвич, к своему бывшему куратору, под чьим руководством она некогда писала диссертацию. Там она и увидела Грэхема — обнаженный по пояс, мускулистый и невероятно красивый, он высаживал возле дома кусты можжевельника.

Вместе с ним там работали еще шестеро мужчин. Аманда до сих пор гадала, почему она сразу выделила взглядом именно Грэхема, а не кого-то из них.

Нет… это неправда. Она отлично понимала, почему обратила внимание именно на него. Даже на фоне остальных он сразу бросался в глаза: высокий, темноволосый, с накачанными мышцами, хотя, как выяснилось позже, Грэхем не слишком часто убивался на тренажерах. Но это не самое главное — именно Грэхем решал, что и как делать. И Аманда догадывалась, что это так же сыграло свою роль.

Интересно, как все-таки она определила, что именно Грэхем является мозговым центром этой маленькой группы, да еще с расстояния сотни футов? Наверное, по глазам. Почему-то его глаза, обежав свежевскопанный склон холма, моментально нашли ее и уже больше не отпускали. Аманда даже растерялась поначалу — такой взгляд мог означать либо беспредельное нахальство, либо невероятную уверенность в себе. Из своего небольшого опыта общения с представителями сильного пола она знала, что это невероятно возбуждает ее. Опустив глаза, она вошла в дом. Но не прошло и пятнадцати минут, как появился Грэхем, держа в руках ландшафтный план участка на холме.

Естественно, он появился не случайно. Впрочем, Грэхем и не пытался отпираться и сознался почти сразу же.