Рыцари переглянулись с нечитаемыми лицами, а Гельмут сжал кулаки до побелевших костяшек. В его глазах пылала решимость и тлел затаённый ужас. У меня создалось впечатление, что он переживал не только и даже не столько о том, как бы его дочь не расплющило толщей земли, — о нет, его явно тревожило что-то ещё. И тревожило раз в десять сильнее, чем обвал. Так что я не удивился когда начальник тюрьмы покачал головой.

— Нет, — процедил он. — Либо продолжай, либо отойди и не путайся под ногами.

— Хозяин — барин, — пробормотал я и откатил в сторону очередной булыжник. Где-то через час или полтора мне удалось открыть небольшой проход между залом и подземельями. Он был узким и тесным, верхние камни лежали в неустойчивом положении, но, если действовать быстро, спасти Кристал и её жениха вполне можно. Я наклонился и позвал: — Кристал? Ты там? Ау!

Молчание было ответом. Гельмут оттолкнул меня, бухнулся на колени и завопил:

— Доченька! Доченька! Ты жива?

— Если они ранены или потеряли сознание, то самим им не выбраться, — я зажмурился и потёр виски. — Ладно, я проползу туда и поищу вашу дочь. Не отходите далеко, я позову вас. Возможно, Кристал и её жениха придётся тащить наружу на носилках. Конечно, не хотелось бы… Расширять проход сильнее опасно.

Я снял плащ, затянул ремни на руках, чтобы цепи не мешались, и аккуратно нырнул в чёрный провал. Острые камни царапали тело, пыль забивала глаза, дышать было нечем, но я упрямо полз вперёд. На самом деле преодолеть нужно было не больше четырёх-пяти метров, но под грудой камней, в абсолютной темноте они показались бесконечностью.

Наконец я вывалился в коридор, неспешно встал и направился в непроглядный мрак подземелий, выставив перед собой руки и пытаясь определить, куда идти. Других завалов я не нашёл, дорога была открыта. Я вернулся к проходу, из которого лился тусклый свет, и тщательно изучил пространство вокруг него. Ни крови, ни волос, ни обрывков одежды. Кристал с женихом убежали до того, как обрушилась крыша. Но почему они не вернулись сюда, почему не откликались?

— Мне нужен огонь! — крикнул я в проход. Сверху раздалось шуршание, и через пару минут мне бросили горящий факел. Он едва не потух, но мне удалось раздуть пламя.

Я пошёл вдоль распахнутых камер. Где-то здесь Видал поселил меня и ребят, но буквально пару часов назад здесь было… безопасно. Сейчас же я ощущал, что на меня будто бы смотрят сотни злобных глаз, прожигают мою спину взглядами и готовятся атаковать. Я с осторожностью петлял по подземным ходам и вдруг услышал странные звуки. Замер, напряжённо оглядываясь по сторонам и пытаясь понять, откуда они исходят. И тут я заметили, что из-под земли начал появляться огромный комок, стремительно увеличиваясь в размерах.

Он вздувался, как земляной чирей, и в конце концов с тихим шорохом лопнул, обдав меня землёй, песком и камнями. Из дыры в полу коридора высыпали маленькие существа, смахивающие на гремлинов: ушастые, зубастые, с острыми коготками. Мерзкий писк резанул по ушам, и твари скопом набросились на меня. Я освободил цепи и откинул странных существ одним ударом. Они возмущённо завизжали, замахали лапками и оскалились, но больше не атаковали — со страхом косились на окровавленные трупики своих товарищей.

Я решил воспользоваться преимуществом и пошёл в наступление, выкашивая гремлинов словно траву, как внезапно под моими ногами вспузырился ещё один холмик. Но только он не лопнул, а, напротив, провалился, и я, выронив факел, полетел в образовавшееся отверстие. Сверху с ликованием захихикали гремлины. Я расставил руки и ноги, чтобы затормозить падение. Мне это удалось, хотя предплечья горели огнём — кожу свезло до мяса. Да и плевать. Главное, что это позволило мне выжить — на землю я фактически спрыгнул, а не упал.

Я оказался в небольшой, плохо освещённой пещерке.