— Почему твои близнецы не в курсе простейших правил иерархии? — задала следующий вопрос, уже жестко.

— Они в курсе, — тут же заверили меня.

— Да? Именно поэтому отказались выполнять мои приказы?

А вот тут даже ей сказать было нечего. Это уже реальный косяк и её в том числе как ответственной за них.

— Сто плетей за острый язык, сто за удар моего близнеца спиной о стену, сотка за драку, двести за неповиновение наследнице и триста за твою забывчивость, — огласила я приговор. — А тебе за то, что не научила их элементарным правилам поведения явиться к моему отцу в кабинет. Он найдет тебе наказание, — птицы-говоруны испуганно побледнели. Что, думали оскорбления моих избранных сойдет им с рук?! Хватит, даже мне это надоело. Пока они не переходили черты рукоприкладства, я молчала, а тут выяснилось, что Кит с Дэном даже и в лазарете полежать по вине этих паршивцев успели… Я ответственная за них и пора уже прекращать бояться каждого своего и их шага и сближаться постепенно. Нам еще вместе жизнь жить.

— Восемьсот! — вскликнула эта дуреха — Это же много, они не выдержат!

— Уверена? — ласково улыбнулась ей, провоцируя сказать мне да. Должна же я сбросить свою ярость.

— Да! — сжала кулаки Марна, готовая стоять на своем до конца.

— Давай покажу, что очень даже выдержат, — оскалилась я. — Раздевайтесь, вставайте спиной ко мне, — приказала птицам-говорунам. — И радуйся, что я не настаиваю на прилюдном наказании.

— Ты не имеешь права их бить!!! — заверещала она, кидая в меня боевое плетение, которое я с легкостью нейтрализовала простым взмахом руки. Зря это она, я сильнее, гораздо.

— Бабуля. Ты тоже так считаешь? — повернулась я к никому не замеченной бабушке, стоящей позади нас под пологом невидимости с самого начала заварушки. Марна побледнела. Бабушку боятся все, бывшие правительницы это вам не хухры-мухры!

— Плохо же ты деточка правила учила, — цокнула бабка. — Добавь им еще сотку за глупость их госпожи лично от меня, — улыбнулась мне Рамин. Плотоядно улыбаясь, кивнула. Мне не жалко. Может, поумнеет девчонка. Хоть основную ярость с этой заварушки сброшу. Призвала тяжелую плеть, наблюдая, как бледные и испуганные, уже совсем неопасные говоруны раздеваются и встают у стены, спиной ко мне. Кит с Дэном отошли подальше, чтобы не мешать мне. Оба тоже бледнее некуда, никакой радости победы, злорадства… Может, и правда окажутся разумными.

— Девятьсот! Они не выдержат! Пожалуйста, не надо, — заплакала девчонка, кидаясь мне в ноги и заламывая руки в отчаянии.

— Выдержат, не волнуйся. Никто не собирается их калечить, — утешила её бабушка, накидывая на её близнецов обездвиживающее плетение и полог тишины. — Зато наука на всю жизнь будет как можно себя вести, а как нельзя. Можно сказать, Елена тебе сейчас одолжение делает, за тебя научив их уму-разуму. Пороть вовремя надо было.

— Кит, — позвала я своего избранного. — Будешь считать!

Я уже натренированная после первых близнецов, так что по четыреста пятьдесят выписала легко. Сразу после начала в душевые заглянули наставницы, полюбовавшись на комедию, пошли дальше продолжать урок, запретив остальным временно заходить в душевые. Не их дело за что наследница решила выпороть чужих близнецов, тем более тут и так все понятно.

— Вот видишь, выдержали! — с гордостью сказала бабуля, снимая плетение. Оба говоруна со стоном рухнули на пол. Растворила в воздухе плеть. Марна, рыдая, кинулась к ним. — Пожестче надо быть с ними деточка, пожестче, если позволяют себе такое поведение.