— Доброе утро, Силия, — улыбнулась в ответ Соня, поглаживая при этом собак, которые бурно выражали свою любовь.

Ей, привыкшей за жизнь к роскоши и комфорту, предстояло теперь заново привыкать к скромной жизни. Она потеряла все, и только Силия, верная, добрая, любящая Силия не оставила ее в беде.

Накинув поданный старой служанкой халат, Соня направилась в ванную и вышла оттуда уже одетой — в серых брюках и серой вязаной кофте, из-под которой выглядывал воротничок розовой блузки. Волосы были гладко зачесаны назад и собраны на затылке в пучок, на шее — неизменные материнские бусы. Только сейчас она заметила, что ее комнатка изменилась до неузнаваемости: исчезли мешки и коробки, все сверкало чистотой. На буфете стояли свежие цветы. Вечно заваленный чем-то стол впервые был использован по своему назначению — накрыт к завтраку.

— Силия, ты настоящая волшебница! — восхищенно сказала Соня. — Что ты сделала с комнатой?

— Без ремонта тут все равно не обойтись, — тихо, чтобы не разбудить спящего за стеной Антонио Бренна, озабоченно заметила Силия. — И мягкую мебель надо перетянуть, сменить занавески. Честно говоря, я не представляю себе, как мы разместим вещи, которые придут из Венеции.

— Здесь за стеной есть пустая квартира, и она принадлежит нам, — успокоила ее Соня. — Думаю, места нам с тобой хватит.

Соня села к столу, взяла бриошь, намазала вареньем, налила в стакан апельсинового сока. С наслаждением вдохнула запах свежесваренного кофе. Часы на буфете показывали семь. Сколько лет она не вставала в такую рань? Вчера, ложась спать, она и не вспомнила про снотворное, а ведь уже много лет без него не засыпала. Да, жизнь ее начала меняться, и меняться кардинально.

Позавтракав, Соня подошла к комнате отца и прислушалась: ни звука, отец спал тихо. На цыпочках спустившись в кухню, она застала там поставщиков, выгружавших ящики с продуктами. Они привезли овощи, фрукты, сыры, свежайшее мясо. Соня придирчиво осмотрела товар и забраковала лимоны, которые показались ей чуть мягковатыми. Потом попросила накладные и проверила каждое наименование. Отпустив наконец поставщиков, обсудила с шеф-поваром меню обеда и ужина.

Из кухни она отправилась в ресторан. Официанты накрывали столы, и Соня попросила их сменить несколько скатертей; по ее мнению, они были не безукоризненно чистыми. Окинув взглядом зал, она подумала, что маленькие букетики живых цветов очень украсили бы столики, и, накинув плащ, вышла на улицу. Оглядываясь по сторонам, она искала приметы прошлого, но — увы! — все кругом изменилось до неузнаваемости. Кафе «Спорт», на ступеньках которого сидела когда-то «девочка напротив», исчезло, вместо него появился дорогой магазин. Трамвай не ходил больше через Колоньо в Горгонцолу, его заменил автобус. От кипарисовой аллеи, ведущей к кладбищу, осталась половина: на месте вырубленных деревьев красовались указатели с буквой М — до Колоньо можно было теперь добраться на метро. На каждом шагу бары, магазины со сверкающими витринами, от провинциальности родного городка и следа не осталось.

«Это другой мир», — подумала Соня и, увидев надпись «Цветы», направилась к магазину. Когда она открывала дверь, ее чуть не сшиб какой-то светловолосый красивый подросток с открытым чистым лицом. Пробурчав извинения, он влетел в дверь первым и сразу же затараторил:

— Синьора Санти, здравствуйте, сегодня день рождения у моей мамы. Пошлите, пожалуйста, букет ромашек к нам домой вместе с поздравительной открыткой. — Он протянул хозяйке открытку. — Мне пора в школу, а папа зайдет потом и заплатит.

Выпалив все это на одном дыхании, подросток убежал.

— Ох уж эта молодежь! — с улыбкой глядя ему вслед, сказала хозяйка цветочного магазина и повернулась к Соне: — Что вам угодно, синьора?

— Я хотела бы, чтобы вы ежедневно присылали мне свежие цветы для столиков.