— И даже не надейся. Тебе не удастся от меня отделаться до конца твоей жизни.

ГЛАВА 19

Ирена открыла дверь и с искренней радостью обняла Соню.

— Я знала, что ты придешь, — сказала она.

— Правда? — недоверчиво улыбнулась Соня.

— Мне трудно объяснить, почему, но я всегда заранее чувствую, если ко мне должны прийти, особенно когда дело касается близких мне людей.

На Ирене были хлопчатобумажные брюки и свободный желтый свитер, с которым великолепно сочетались бусы из крупного янтаря. На груди лежала туго заплетенная толстая коса. Соня заметила, что Ирена босиком, и залюбовалась ее на редкость изящными ногами с сухими ступнями, красивой линией высокого подъема, узкими щиколотками, украшенными золотыми цепочками.

— Входи же, не стой в дверях, — с улыбкой сказала Ирена и увлекла ее в квартиру.

Ирена жила в мансарде дома в стиле модерн неподалеку от Порта Виктория, Соня никогда здесь прежде не бывала. Светлый паркетный пол прихожей был натерт до блеска. На нем играли веселые разноцветные блики света, падающего из витражного окна. Приятно пахло воском. В углу у окна стояла в кадке высокая темно-зеленая пальма, а на маленьком диванчике, уместившемся в простенке между двумя дверями, невозмутимо лежал важный персидский кот.

— Я не помешала? — спросила Соня.

— Нисколько. Сегодня я закончила работу и уже заварила для нас чай.

— Ты еще кого-то ждешь?

— Нет. Я ждала тебя, и сейчас мы будем пить чай.

— Но как это может быть, что ты меня ждала? — продолжала удивляться Соня. — Я не могу в это поверить.

— Хочешь — верь, хочешь — не верь. Я говорю то, что есть.

Ирена была известной художницей по костюмам и делала эскизы для журнала «Вог». Пользуясь авторитетом в среде модельеров, она была известна и своей способностью читать в чужих душах и предсказывать будущее. Ирена никогда не смешивала два своих таланта, и если ей предлагали заплатить за ее парапсихологическую помощь, она всегда говорила: «Божий дар нельзя оценить в деньгах».

Они вошли в просторную белую кухню, на открытой полке над раковиной сверкали металлические кастрюли. Здесь тоже было окно из разноцветных стекол.

— По собственным эскизам? — спросила Соня, указывая на узор витража.

— Да. Миланское небо так часто бывает серым, что я решила добавить немного солнца в свою квартиру, — пошутила Ирена, уменьшая огонь под кастрюлей с кипящей водой.

У окна на небольшом изящном столике с гнутыми ножками, накрытом белоснежной салфеткой, стояли две фарфоровые чайные чашки.

— Садись, — пригласила Ирена гостью к столу и положила в чайник чай и еще какие-то листья.

Колдуя над ароматным напитком, она пояснила:

— Это жасмин, тебе нравится? — и добавила, оглядев Соню с ног до головы: — Ты сегодня просто ослепительна.

На Соне было прямое платье из джерси без рукавов серого цвета и жемчужное ожерелье покойной матери. В распущенных волосах проглядывала узкая голубая лента.

— Ну, рассказывай, я тебя слушаю, — сказала Ирена, разливая чай.

— Даже не знаю, с чего начать, — растерянно сказала Соня. — Все так сложно и запутанно, что голова идет кругом. Ах, Ирена, я так несчастна! Это единственное, в чем я абсолютно уверена.

— Тоже мне новость! — засмеялась Ирена. — Если хочешь знать, счастливыми могут чувствовать себя только дураки, сумасшедшие да еще истинно верующие. Для остальных неудовлетворенность жизнью — обычное состояние.