Кошка встала, потянулась и прошлась вокруг хозяйки, обвивая её пушистым хвостом. Похоже, она действительно просто соскучилась. Свет снова упал на её ошейник. Я задумчиво посмотрел на камень в центре украшения и перевёл взгляд на сестру.

— Тебе не кажется, что твоя Кира принялась за старое? Этот камень — откуда он? — я указал на крупный бриллиант, подмигнувший мне в это время синими искрами. Белые кошечки, дочки Паразита в определённый период своей жизни становились клептоманками. И привлекали их исключительно драгоценные камни. Я думал, что Кира — кошка Юли этот период уже переросла. Но она время от времени срывалась, и оставалось только гадать, в чьей сокровищнице недосчитаются пары камней.

— Из сокровищницы, откуда ещё, — пожала плечами Юля. — Кирочка — порядочная девочка. Она таскает камни исключительно из семейной сокровищницы. Ещё никто не жаловался, что она утащила чьи-то драгоценности.

— Может быть, кто-то просто не знает, что она побывала в его сейфе, — предположил Роман. — Кира, ты же не обнесла сейф Вольфов? Кстати, если ты это сделаешь, они даже не заметят, — при этих его словах Маша фыркнула, а парни Вольф нахмурились. — Да, кто-нибудь знает, где наш дядюшка?

Дядюшка — Савелий Керн. Родился немного позже, чем мы с Ромкой. Но из песен слов не выкинешь, у Савы и отца была одна мать — наша бабушка. И по всем законам он приходился нам дядей. Мы не упускали случая это продемонстрировать. И называли его исключительно дядей.

Вместо ответа у Ромки зазвонил телефон. Посмотрев на дисплей, он покачал телефоном в воздухе.

— А вот и он. Да, дядюшка, что ты хочешь сказать своему младшему племяннику? — проворковал он в трубку.

— Идиот, — резюмировала сестра, беря свою кошечку на руки. — Андрюша, почему вы с Ромкой такие разные?

— Понятия не имею, — я развёл руками, не сводя при этом пристального взгляда с брата. Ромка как раз перестал ерничать и слушал Савелия нахмурившись. Наконец, брат закончил разговор и нажал на кнопку отбоя. — Что-то случилось? — спросил я у него.

— Не знаю, — Ромка пожал плечами. — Тихон просит нас приехать в лабораторию.

— А почему он сам не позвонил, а через Керна связался? — спросил я, так же как и брат, почувствовав укол беспокойства.

— Вот зачем ты задаёшь мне такой сложный вопрос? Я-то откуда знаю, почему этот старый пень никогда не ищет лёгких путей? — Ромка раздражённо дёрнул плечом. — Приедем в лабораторию и спросим.

— Тогда поехали? — я тут же направился к двери. Уже подходя к ней, повернулся и сказал, обращаясь сразу ко всем. — В восемь встречаемся.

К лабораториям прикатили быстро. Это был огромный комплекс, занимающий пару квадратных километров. Много специализированных лабораторий, полигонов испытаний и прочая-прочая.

Когда-то комплекс, состоящий из четырёх или пяти зданий, расположенных весьма компактно, принадлежали Кернам. Но глава клана Керн Виталий Павлович, наш с Ромкой прадед, терпеть его не мог и подарил своему внуку — нашему отцу. С тех пор лаборатории разрослись до чудовищных размеров. Пришлось их выселить за город, где для них был чуть ли не городок построен.

А бывшие здания отдали газетам и журналам, расположив их в одном месте. Что было довольно удобно, особенно для сотрудников, которые зачастую работали почти в каждом издании. Фотографы, например.

Если до самих лабораторий добрались быстро, то вот по комплексу пришлось поблуждать довольно долго, пока не добрались до отдельной лаборатории начальника по научной и экспериментальной части.

Тихону Керну было уже, наверное, лет сто. Сколько точно он никогда не признавался, но судя по виду, где-то столько. Однако рука была ещё твёрдой, а ум острый, так что возраст не мешал ему проводить исследовательскую работу.