— Ваш новый командующий, контр-адмирал фон Бок. — Губы контр-адмирала дернулись, он едва сдержался, чтобы не взорваться, но все же пересилил себя.

— Здорово! — расплылся в идиотской улыбке Суровцев. — Это вы командовали обороной базы «Эльвания» в 2343-м?

— Я, — удивился его осведомленности фон Бок.

— Хочу выразить свое восхищение, — поклонился капитан. — Если бы у вас было хоть еще пять истребителей, то вы бы удержали двенадцатый сектор. Но вы и так сделали невозможное.

— Благодарю, — немного оттаял командующий, довольный признанием его заслуг даже «безумцами», и перешел на официальный тон: — Капитан Суровцев, за бой у Вестальта-IV командование Объединенного Флота награждает вам орденом Доблести первой степени!

С этими словами он достал из своего планшета и открыл коробочку с высшей наградой Объединенного Флота, затем протянул Суровцеву. Тот слегка растерянно посмотрел на усыпанный бриллиантами орден, затем вытер испачканную краской руку об собственный голый бок и взял его. Покрутил в руках и, ничтоже сумняшеся, прикрепил орден на свои цветастые штаны, от чего фон Боку в который раз за этот сумасшедший день стало плохо.

— Служу Земле! — по-уставному рявкнул Суровцев.

После чего, явно потеряв к командующему всякий интерес, повернулся к стене, обмакнул кисть в краску и принялся тщательно вырисовывать орден на высокой груди «портрета». Контр-адмирал задохнулся от возмущения, но не найдя что сказать, четко развернулся и двинулся дальше. Он пребывал вне себя от гнева, по его понятиям, армия была сильна исключительно дисциплиной. Но на этих дисциплина не распространялась, более того, было строжайше запрещено применять к «безумцам» дисциплинарные меры, а уговорам они, похоже, не поддаются.

По дороге к командному центру фон Боку пришлось стать свидетелем еще нескольких диких эпизодов из жизни «безумцев». Один катался колесом по коридору и что-то гнусно орал. Второй бегал на четвереньках и лаял по-собачьи. Еще двое с увлечением играли в классики, нарисовав квадраты на полу коридора несмывающейся люминисцентной краской.

Контр-адмирал старался абстрагироваться от этого кошмара, но получалось плохо, так что войдя в командный пункт он был готов уже ко всему. Однако там его встретил столь милый сердцу кадрового военного идеальный порядок. Все находившиеся в центре вскочили и застыли по стойке смирно. Дежурный по смене строевым шагом подошел к фон Боку и четко отдал рапорт, обрисовав текущую ситуацию в секторе, который контролировала космическая станция «Роберт Хайнлайн».

— Когда крэнхи последний раз атаковали? — поинтересовался контр-адмирал.

— Неделю назад! — доложил полковник Хмелин. — По данным разведки, следующего нападения следует ждать в ближайшее время. Насколько нам известно из расшифрованных переговоров командования противника, они надеются выжать нас из восемнадцатого сектора, особенно из окрестностей планетной системы Ен-24.

— Чем их так заинтересовала эта система? Удалось выяснить?

— Аналитики предполагают, что разведчики крэнхи обнаружили на одной из планет системы артефакты Лонхайт.

— Тогда нечему удивляться, — кивнул фон Бок. — А наши разведчики нашли что-нибудь? Артефакты мы отдавать врагу не имеем права, сами знаете их ценность.

— Поиск ведется двумя звеньями, остальные задействованы в прикрытии, — Хмелин что-то прочел в своем паде. — Нам не хватает ресурсов.

— А когда ждать подкреплений?

— Не могу знать! Запрос командованию отправлен, ответа пока нет.