— Посмотри отца — бросил «Майнстрим-два» и вышел, плотно прикрыв за собой дверь.

— Опять прихватило? — сочувственно спросила «сестра». — Ну, давай посмотрим…

Она с неожиданной силой ухватила меня за руки и усадила на кушетку, а затем принялась за осмотр. Сперва пощупала лоб, затем всмотрелась в глаза (даже фонариком правый подсветила), прослушала грудь через стетоскоп, почему-то узорный… Я молча и не дёргаясь переносил осмотр. Наконец, она закончила все процедуры, некоторые из которых были довольно странными (например, она с минуту просто-таки сверлила меня взглядом, уставившись в одну точку где-то в районе лба) и задумчиво скривила губы.

— Ну, что я могу сказать… — протянула она. — В целом состояние даже лучше, чем в прошлый раз, но…

«Сестра» поклонилась.

— Прошу прощения за некомпетентность, но есть какие-то изменения, которые я понять не могу. Я должна немного подумать, а пока… один момент.

Она скрылась за ширмой в конце пещерки и вскоре вернулась с кружкой.

— Вот, пожалуйста — протянула она мне напиток. Похоже, чай. Горячий… Впрочем, не обжигающе, просто приятно. Я аккуратно отхлебнул. Необычный привкус… С травами какими-то? В принципе, вкусно…

Голову снова кольнула боль, но тут же рассосалась. Зато зрение стало шалить; изображение то двоилось, тут же снова соединяясь, то расплывалось. Я потряс головой.

— Мне от вашего чая ещё хуже стало — сердито произнёс я.

— Сейчас пройдёт — успокоила меня «сестра». Проморгавшись, я сфокусировал на ней взгляд, и обнаружил, что она стала чёрной. В смысле, кожа лица и рук, то есть открытых участков тела, стала чёрной-чёрной, как уголь, а на ней ветвились странные белые узоры.

— Там что, наркота была? — с трудом шевеля губами, пробормотал я. — Уже глючить начало…

С этими словами я завалился набок.

Когда я очнулся, «сестры» в помещении не было. Я глянул на часы; прошло всего пять минут. Встав и убедившись, что ноги держат крепко, я подошёл к двери. Не заперто… Чем дальше, тем всё непонятней. Я задумался, стоя перед дверью, но прежде, чем что-либо надумалось, в открывшуюся дверь вошла «сестра». Такая же чёрная, как и была перед моей отключкой… И с тем же узором.

За ней в медчасть вошёл «Майнстрим-два», и у меня удивлённо расширились глаза. «Сестра» всего лишь поменяла окраску, а вот он… Два в одном, вот самые подходящие слова тому, что я увидел. Сам он нисколько не изменился, но в то же время я видел и второе изображение, слегка похожее на прозрачную голограмму, внутри которой он находился. Это второе изображение, гораздо более крупное, но в то же время необъяснимым образом занимающее лишь немного больше места, представляло собой чёрно-коричневого дракона. Четыре ноги, два сложенных за спиной крыла, выпуклая, особенно на длинной шее, чешуя. На голове сверху два тупых, изогнутых назад рога, от их оснований отходят ещё два более коротких, изогнутых вбок и назад. С вытянутой морды, «украшенной» каймой то ли шипов, то ли приподнятых чешуек, вниз свисают два длинных уса, похожих на усы китайских драконов, но не совсем. «Майнстрим-два» озабоченно посмотрел на меня, и драконья морда, глядя на меня, тоже приняла озабоченное выражение. Я ощутил, что у меня дёргается щека.

— Эх, батя, батя… — вздохнул он. — Не думал, что ты настолько плох…

«Сестра» нерешительно мялась.