Беспокоишься за меня? Пойдешь со мной, как и другие телохранители, я сегодня не хочу от вас убегать.

  А Рэми... Он ведь брат Лии? Не думаешь, что и он захочет быть на свадьбе? К чему такая спешка?

"У меня нет времени,   подумал Миранис.   Совсем нет".

  Потому что я так хочу. И потому что Рэми должен хоть как то заплатить за свое упрямство. Вместо него со мной поедет Арман.

  Вновь этот оборотень.

  Давно хотел тебя спросить,   Мир заглянул в поблескивающие в полумраке глаза телохранителя.   За что ты так не любишь оборотней?

Лерин скривился на миг и ответил дерзким взглядом на взгляд принца. Мир про себя улыбнулся   никто кроме телохранителей не решался на него так смотреть.

  Когда я жил в горах, у меня был друг и названный брат,   тихо ответил Лерин.   Однажды ночью к нему в дом постучался странник. В горах закон гостеприимства свят, мой принц, и Илар впустил незнакомца, а утром спугнул гостя у тела своей дочери. Тот оборотень оказался людоедом.

  Мне очень жаль твоего друга, но и среди кассийцев хватает шальных людей. Тем не менее, всех кассийцев ты не ненавидишь.

  Помнишь, несколько зим назад я уезжал в родную деревню?   продолжил Лерин.   Мой младший брат прислал тогда письмо... Илар долго преследовал того оборотня, и однажды вернулся в деревню, израненный, покусанный. Провалялся в лихорадке седмицу, а когда встал, сбежал в лес и сам начал убивать... Мой род позвал меня, чтобы я убил названного брата собственными руками...

  Ты никогда не рассказывал о своей семье...   прошептал Мир.

  А что рассказывать? Там, в провинции, люди живут иначе. И они да, ненавидят оборотней, не верят им   на то есть причины. А тут этот Арман, Рэми...

  ...и я...   тем же шепотом ответил Миранис.   Меня ты тоже ненавидишь?

  Ты же знаешь, я не умею тебя ненавидеть,   тихо ответил Лерин.   Как не умею ненавидеть Рэми, как не сумел возненавидеть Илара. Арман же...

  ... никогда не убивал...

  Я этого не знаю.

  Так ли?

  Не мучай меня, Миранис,   неожиданно мягко ответил Лерин.   В последнее время я и так много передумал, многое понял. На многое посмотрел иначе.

Миранис вздрогнул. Странно ведут себя в последнее время телохранители. Кадм стал более задумчивым, почти перестал язвить, Тисмен все время поглядывал на Мираниса долгим, печальным взглядом, вот теперь и холодный обычно Лерин будто растаял...

  Рык... странный подарок, не так ли?   усмехнулся Миранис.

Симпатичный, белоснежный барс, который, возможно, переживет их всех.

  Не вздумай хоть мне льва дарить,   Миранис направился к люку, ведущему к лестнице.

  Боевой лев отличное подспорье в битве, мой принц,   неожиданно спокойно ответил Лерин.

  Против магии? Сомневаюсь. Идем, Лерин. Дождь собирается, а я не хочу вымокнуть.

Город встретил их прохладой и дождем. Но Мир даже радовался бьющим о крышу повозки каплям   ему надоели тепло и солнце, которыми баловала их в последнее время Виссавия. Хорошего должно быть все же немного, иначе оно перестает быть хорошим. И ценным.

За полотняными стенами суетился ночной город. Зазывали яркими огнями дома веселья, а в них   податливые, молодые красотки, терпкие вина, эрс и приятное, томительное забвение.

Мир любил ночную столицу. Когда то он сбегал из замка в ближайшую таверну и погружался в пьяный угар до тех пор, пока его не вытаскивали оттуда за шиворот телохранители.

Сегодня все было иначе. В свете стоявшего на полу повозки фонаря дремал, устроившись в углу, Кадм, задумчиво перебирал четки Лерин, в очередной раз выпрашивая милость у богов, рассматривал ползущего по руке паука Тисмен, прижималась к боку Мираниса смущенная Лия.