— Вы знаете, что я без колебаний приму ответственность на себя.

— Да, я это знаю. Однако не разводите бессмысленной суеты. Перед вами встанет задача вовсе не такая трудная и невыполнимая, как вы того ожидаете.

— Что вы имеете в виду?

— Скоро вы об этом узнаете. — Жестом королева подозвала к себе Оркида. — А теперь нам с советником нужно обсудить кое-что до того, как мы все увидимся в тронном зале.

— Может быть, мне следовало бы остаться, — почти шепотом произнес Берейма, покосившись на Оркида.

— Мой сын, вы пока еще не стали королем. Покиньте нас. Мы с вами увидимся позже нынешним же утром.

— О чем же нам осталось побеседовать, Ваше Величество? — спросил Оркид после того, как за Береймой закрылась дверь. — Я закончил свой отчет.

— Ключи Власти. Вы все еще не согласны с моими замыслами.

— Неплохо было бы последовать безрассудным традициям.

— Безрассудны они или нет, в них я вижу единственно верный путь, — устало произнесла королева.

Оркид не стал спорить. Королева выглядела усталой, и спорить с ней в этот момент было бесполезно.

Для Береймы церемония официального дворцового приема сводилась к присутствию в тронном зале. Это событие было вполне обыкновенным, и на нем мог присутствовать каждый, кто имел какое-либо влияние при дворе.

Сама Ашарна сидела на своем простом базальтовом троне с подушками, одета она была в традиционное королевское платье для приемов. Слева от нее стоял советник Оркид Грейвспеар, а позади маячил Деджанус со своим неизменным ритуальным жезлом. Справа, на тех местах, где предписывалось находиться членам королевской семьи, уже заняли свои места Арива, Олио и Линан, а левее, где было отведено место для старших служащих королевства и для членов исполнительного королевского совета, заняли свои места придворные вместе с фрейлинами Ее Величества.

Все собрание выглядело достаточно забавно в единственном зале дворца, предназначенном для подобных церемоний, считавшемся одним из тех чудес света, которые были созданы за много веков назад, и до сих пор бывшем для иноземцев одним из чудес Кендры. Два ряда, каждый из тридцати колонн, расписанных золотом и углем, разделяли пространство тронного зала натрое. Средняя секция представляла собою ряд колонн, которые отделяло от самого тронного пространства тонкой работы покрывало из золоченых нитей. Противоположная сторона помещения служила как бы приемной для приглашенных и просителей: здесь они могли прогуливаться среди прочей публики, молча ожидая, пока королева не прослушает все обращенные к ней речи, доклады, не вынесет всех решений и не отдаст последних распоряжений.

Не меньше сотни окон арочной формы были вкраплены в стены из полированного гранита, и благодаря этому зал заливал такой свет, что могло показаться, будто над ним вовсе не было крыши, а высоко над двором извивались ветви лиан, поддерживая тысячи разнообразных, в основном сосновых ветвей, создавая ощущение волн, облизывающих песчаный берег. Возле каждой колонны стоял один из королевских стражников, за всеми стражниками наблюдало неусыпное око начальника стражи, стоявшего всего в нескольких шагах от возвышения, на котором находился трон. Рядом с Камалем стоял небольшой письменный стол, за которым сидел личный секретарь Ашарны Харнан Бересард.

Линан всегда испытывал неловкость, стоя среди приближенных возле трона. Он сознавал недостатки своего роста, испытывал неловкость из-за своей скромной одежды, и из-за всего этого в его жилах закипала кровь. Ему представлялось, что из-за всех этих причин его могли бы попросту вышвырнуть из дворца. Остальные придворные, собравшиеся сейчас в тронном зале, которых, казалось, было больше, чем обычно, беззастенчиво разглядывали членов королевской семьи жадными, завистливыми и даже откровенно злобными глазами.