– Ты о чем, Стив?

Галюня опустила глаза.

– Все о том же, – ответил я с наигранным весельем. – Я говорю о ней, треклятой, о любви. Расскажи мне, как там Зойка. Где она, что с ней?

– Тебе как, начать сначала?

Галюня сделалась серьезной и даже отчужденной.

– Сначала мне и самому известно. Да и неинтересно слушать о том, как козырно жил Зяма Чиблошкин со своей женой все эти годы. Я хотел бы знать о недавних событиях… скажем, за последние три-четыре месяца.

– Понятно… – Галюня сумрачно кивнула. – И все же я начну с событий двухгодичной давности.

– Почему?

– А потому, что два года назад Зойка ушла от Зямы.

– Как ушла!?

Я опешил.

– Очень просто. Как это делают все порядочные женщины, которых семейная жизнь достает их до печенок. Взяла чемодан со своими вещами, ребенка – и была такова. Уехала в неизвестном направлении. И с той поры о ней ни слуху, ни духу.

– У Зойки был ребенок?

– Ты удивлен, значит знаешь?..

– Да, кое-что слышал, – вынужден был я признаться.

Действительно, родители мне рассказывали, что Зойкин первенец умер еще в роддоме, и врачи по какой-то причине запретили ей иметь детей.

– Она все-таки решилась рожать, – продолжала Галюня. – Да и Зяма настаивал. Зойка родила в Германии, в какой-то дорогой клинике. У нее девочка, ей семь лет.

– Значит, Зяма жил один…

– Последние полгода.

– А до этого?

– Ну, у него было женщин – не перечесть. Как Зойка ушла, так он словно с ума спрыгнул. Почти каждый день новая.

– А что послужило причиной их развода?

– Официально они не разводились. Зойка просто сбежала. Что касается причин… – Галюня посмотрела на меня долгим серьезным взглядом. – Главной причиной развала их семьи был ты.

– Не понял… – Я глупо захлопал ресницами. – С какой стати? Я не общался ни с Зямой, ни с Зойкой более двадцати лет. Она для меня умерла.

– Не будь таким злопамятным и жестоким.

– Не буду. И тем не менее, это так.

– Все эти годы она продолжала любить тебя, Стив, – проникновенно сказала Галюня.

– Поздно, Маня, пить "Боржоми", когда почки отвалились, – зло сказал я. – Мне ее любовь, как тебе, надеюсь, известно, боком вышла.

– Какие вы, мужики, глупые… Ну ошиблась она по молодости, так что теперь, казнить ее нужно?

– Из-за этой "ошибки" я ходил на грани между жизнью и смертью шесть лет, – сказал я глухо. – Кто бы меня пожалел…

– Прости, Стив, но я говорю то, что думаю.

– Ладно, проехали. Но тогда напрашивается вопрос: а ты откуда знаешь, что у нее было на душе? Я почему-то не думаю, что Зойка выбрала тебя в качестве исповедника. Насколько мне помнится, она не была твоей лучшей подругой.

– Верно, не была. Зато я дружу с Зинкой Шестаковой. Зойка ей открылась, а Зинка мне под большим секретом рассказала. Помнишь ее?

Еще бы не помнить…

Зинка училась в параллельном классе и была еще тем фруктом. Ее предки дружили с родителями Зямы, так как тоже принадлежали к "сливкам" городского бомонда: отец Шестаковой был начальником областного общепита, а мать – директором самого козырного ресторана.

Как выяснилось со временем, именно Зинка поспособствовала женитьбе Зямы на Зойке. Она обладала талантом убеждения и могла заболтать и навешать лапши на уши кому угодно.

– И чем она тебя приворожила? – спросил я насмешливо.