– Конечно, – ответил я и тряхнул головой, прогоняя сонную одурь. – Тяпнем?

– Наливай…

Мы выпили и закусили лимонными дольками, густо посыпанными сахаром.

– Так что там стряслось с Зямой? – напомнил я Галюне на чем остановился наш разговор.

– Темная история… – Она сокрушенно покачала головой. – Никогда бы не подумала, что он на это способен.

Галюня умолкла – видимо, собиралась с мыслями. Я не торопил ее, хотя информация о событиях, связанных с кончиной Зямы, была для меня очень важна.

– И главное, непонятно, зачем он это сделал, – продолжила Галюня. – Фирма у него была солидная, богатая, дела шли хорошо – и нате вам.

– Ты скажи главное – как он погиб? Мне неизвестны обстоятельства его смерти.

– Да? – удивилась Галюня. – А я думала… Повесился Зяма.

– Ни хрена себе…

– Вот и я об этом. С какой стати? Хотя… Не исключено, что он мог повеситься из-за Зойки. Может, тебе неприятно это слышать, но Зяма был от нее без ума. Насколько я знаю, Зойка вертела им, как хотела.

Каждый год за границу ездила по три-четыре раза, наряды такие покупала, что городские модницы от зависти на уши становились. Личный водитель, салоны разные, массаж… а, что я тебе об этом рассказываю!? Ты не женщина, тебе трудно понять, как это здорово.

– По женской части я не эксперт, поэтому верю тебе на слово. А что касается смерти Зямы, то очень сомневаюсь, что у него хватило силы воли сделать такой шаг. Лишить себя жизни может или законченный псих, или очень мужественный человек. Это не так просто, как кажется. Возможно, ему помогли?

– Зинка говорила, что в этом плане все чисто. Его нашли в собственном кабинете, который был замкнут изнутри.

– Зинка?

– У нее есть знакомые в прокуратуре.

– Понятно… А окна?

– Офис Зямы находился на четвертом этаже, все окна были закрыты.

– Классический вариант… – тихо буркнул я себе под нос.

– Что ты сказал?

– Убийство в закрытой комнате. Ладно, ладно, сдаюсь – самоубийство, – поспешил я успокоить Галюню, которая сделала протестующий жест. – Но все равно, как ты сказала, история это темная.

– Куда уж темнее…

– А что случилось с фирмой Зямы?

– Работает. Там теперь управляющий.

– И кто его назначил?

– Так ведь старики Зямы еще в полном здравии. Только живут они в Австрии, там у них поместье.

Приезжали на похороны…

– Что ж, и этот вопрос ясен – Мошкин-старший взял бизнес сына в свои "натруженные" руки. Наши партайгеноссе при любой власти хорошо устраиваются и доживают до ста лет. Редиски: снаружи красные, а внутри какие хочешь – от белого до коричневого и черного. А Зойки на похоронах не было?

– Нет. По крайней мере, ее никто из моих знакомых не видел.

– Даже Зинка?

– И Зинка в том числе.

– Похоже, она и впрямь не оставила адреса…

– Я бы на ее месте тоже не приехала.

На эту реплику я не отреагировал. Зойка и ее проблемы интересовали меня как прошлогодний снег. Но информация, касающаяся Зямы, была весьма перспективной в плане предстоящих юридических процедур по вступлению в наследство.

Мне хотелось еще поспрашивать Галюню, чтобы выведать и другие, более мелкие, детали бытия Зямы Чиблошкина, моего, так сказать, благодетеля, однако я решил укоротить себе язык. Пусть думает, что мой интерес к его семейной жизни и трагической смерти вызван всего лишь ностальгическими воспоминаниями и не более того.