Разобравшись с вещами, Настенька вместе с Василием Александровичем и Евгением Николаевичем сели в подкативший прямо к вертолёту ГАЗ 69 и поехали в Баренцбург, в новую жизнь. И хорошо, что всё вокруг было новым, отвлекающим от мыслей о том, что перед тем, как идти к машине, Настенька протянула на прощание руку Ивану крестьянскому сыну, снявшему с головы наушники, след от которых всё ещё пролегал дужкой по густой шевелюре русых волос, и вновь обратила внимание на обручальное кольцо на правой руке, которой он мягко пожал ей руку, сказав, как ей показалось, многозначительно:

– Желаю хорошо устроиться. Надеюсь, мы скоро встретимся.

Мысли о его словах быстро ушли сами собой, перекрываемые впечатлениями от совсем рядом находящегося заснеженного пространства между тёмной поверхностью вод фьорда справа и горами, кажущимися высокими, совсем близко слева.

Василий Александрович посадил Настеньку рядом с водителем из уважения к её женскому полу, а сам несколько грузно забрался на скамейку в кузов, так что ей было хорошо всё видно, а начальник за её спиной комментировал:

– Тут вам захочется иногда погулять, но будьте осторожны, с гор может сойти лавина. Правда, снег только недавно выпал, но всякое может быть.

И в подтверждении слов об осторожности заговорил водитель Женя, невысокого роста, но крепенький паренёк в кепке фирменном тулупчике:

– Я на днях тут столкнулся с медведем. Ехал как раз на ГРЭ, а снег шёл сплошной стеной, вдруг смотрю – прямо перед носом туша белая движется. Я ему в зад упёрся машиной и засигналил, тогда он свернул с дороги налево к берегу.

– А куда вы ехали? – спросила Настенька скорее машинально, потрясённая тем, что здесь вот так просто можно встретиться с медведем.

– Да, сюда же, откуда мы сейчас едем. Мы это место называем ГРЭ. В недавнем прошлом здесь обитала геолого разведочная экспедиция. Вот это место и прозвали ГРЭ. Так и сейчас зовётся, хоть экспедиции давно нет.

Но Настеньку волновал вопрос о медведе, и она почти испуганно спросила:

– И что же, эта зверюга часто здесь ходит?

– Нет, Настасья Алексеевна, – вмешался в разговор всё слушающий Василий Александрович, – я здесь третий год, а видел белого медведя всего несколько раз, да и то не в Баренцбурге. Просто сейчас время миграции. Но маршруты их проходят в другом месте. На Пирамиде они чаще бывают. Нас ГСВ оберегает. Они следят за фьордом и горами. Если медведь появится, жителей посёлка сразу предупреждают по радио, а бойцы ГСВ отгоняют зверя от посёлка.

– А если не заметят? – встревожено поинтересовалась Настенька. Женя, вы же встретили?

– Да, это редкость, – смеясь, ответил водитель. – Обычно медведь в посёлок боится заходить. Вот когда наступит полярка, тут они посмелее.

– Что наступит?

Настенька встречалась с терминами, значение которых ей было непонятно, и она спрашивала.

– Полярка – это полярная ночь. Она уже приближается. В конце октября солнца уже почти не видно, – пояснял Василий Александрович со смехом в голосе и добавил: – Жаль, что ваш спутник Евгений Николаевич спит, сидя тут. Много пропускает.

– Нет, я не сплю, – несколько хрипловатым голосом сказал будущий редактор. – Я сижу с закрытыми глазами, но открываю их иногда, и потому всё вижу и слышу.