Но поссориться не вышло — они уже приехали на Мясницкую.
— Тут все по-другому, — предупредила Даша.
Они прошли один двор, второй и очутились перед старым розовым домом в форме буквы П.
— Туда! — Даша ткнула пальцем в угловой подъезд, и скоро они уже поднимались в старом лифте, еще с решеткой в качестве двери, на последний этаж.
Дверь им открыл пьяненький мужчина в очках, который ел что-то аппетитное из глубокой тарелки и одновременно пританцовывал. Из квартиры слышались трели Пугачевой.
— Даша! — воскликнул мужчина. — Вот счастье привалило! Егор! — завопил он, проглотив еду. — Тут к нам Зверева пожаловала! С красавицей-подругой!
Авроре, конечно, стало приятно оттого, что ее назвали красавицей, так что она быстро позабыла странности предыдущей вечеринки и улыбнулась во весь рот.
В коридоре появился высокий, мускулистый мужчина в брюках галифе, майке в обтяжку и кошмарном женском парике: старом, рыжем и лохматом. К тому же парик то ли сидел криво, то ли был надет задом наперед.
— Даша! Чмок-чмок-чмок! А я такой холодный, ла-ла-ла…
Даша на секунду будто замерла, а потом расхохоталась — да так, что сползла по косяку.
— Ну, что же ты, скотина, гостей на пороге держишь! — все тем же манерным голоском говорил мужчина, обращаясь к первому, с тарелкой. — И жрет, и жрет, как будто и так в штаны не влезает! — Он выхватил тарелку, подцепил с нее на вилку нечто и сунул неопознанную еду в рот. — Ой, клянусь Пугачевой, это божественно…
Даша тем временем поднялась с пола, утерла слезу, которая вытекла из глаза вместе с тушью.
— Знакомься! — торжественно объявила она. — Это моя подруга Аврора, а это — Денис, худший певец в мире.
Денис снял парик и шлепнул им Дашу по голове.
— Тьфу! — возопила Даша. — Из него же животные разлетаются!
— Нет никаких животных! — обиделся Денис. — Это парик моей бабушки, царствие ей небесное.
— Знаю я твою бабушку, — кивнула Даша.
— Бабушка, святая женщина, завещала мне эту квартиру, так что я о ней — только хорошее! — воскликнул Денис. — С тех пор как я здесь живу, ни разу не вспомнил, как она орала мне с пятого этажа: «Эй, говнюк, иди обедать!» Ну, что вы встали, что встали?! — закричал он. — Как маленькие! Давай, — бросился он к Авроре, — ручку сюда, ножку сюда, ботиночки снять… Или сама справишься?
Аврора рассмеялась и сняла дубленку.
— Так! — завопил Денис. — Наша сегодняшняя вечеринка посвящается Алле Пугачевой! Парик… Где парик? Парик верните!
Аврора подняла с пола парик и протянула ему, Денис кое-как надел его ей на голову:
— Хором поем под караоке! Вперед!
Они прошли в комнату, в которой люди в блестящих красных, черных и каких попало париках и шиньонах отплясывали под песни Пугачевой. Денис бросился к микрофону и запел:
— До сих пор стою я у той черты…
Голос у него, кстати, был сильный, хорошо поставленный, и он так артистично изображал приму эстрады, что все замирали от восторга.
— Вот мои друзья детства, — сообщила Даша. — Дружим, так сказать, семьями.
— Класс! — произнесла Аврора.
— Вы есть хотите? — подошел к ним симпатичный молодой человек. — Меня Витя зовут.
— А что это такое? — полюбопытствовала Аврора.
— Ну, вообще-то сначала были калифорнийские роллы, только они у Миши развалились. |