Секунду, которая показалась ей вечностью. Лили не могла вымолвить ни слова. Затем процедила с яростью, равнявшейся его:

— Никогда. Ты слышишь? Ни-ког-да!

Сила, прозвучавшая в ее голосе, вызвала искру сомнения в его холодных голубых глазах, поколебала его уверенность, но Хантер быстро овладел собой. Его лицо снова стало непроницаемым.

— И никогда больше не говори со мной в таком тоне, Хантер, — все еще кипя, сказала Лили. — Давай все проясним, раз уж мы начали. Я буду делать все, что захочу. Я буду работать. Я пойду в университет. Я куплю машину. И если ты еще хоть раз заговоришь со мной в таком тоне, я уйду вот через эту дверь. — Забывшись, Лили ткнула пальцем в кухонную дверь, которая, словно по заказу, распахнулась.

Абигейл, как всегда бодрая и энергичная, впорхнула на кухню, без сомнения ощутив в атмосфере отголоски разразившейся незадолго до ее прихода ссоры.

— Кризис!

— У нас нет, — отрезала Лили, однако Абигейл только рассмеялась.

— Рада за вас, но вообще-то я говорила о работе.

Лили сжала зубы, досадуя на себя, что не смогла удержать язык за зубами.

— Боюсь, твое личное присутствие необходимо в Сингапуре, — обратилась Абигейл к Хантеру.

— Когда? — Голос Хантера ничем не выдавал бушующей в нем бури, но его лицо было замкнуто.

— Мы вылетаем в десять.

Нет ничего хуже на свете, чем не доведенный до конца спор.

Абигейл с улыбкой сказала Лили, что она сама упакует чемодан для Хантера, поскольку ей прекрасно известно, что ему необходимо в такого рода поездках.

Лили с Хантером стояли в гостиной. Изредка кто-нибудь из них открывал рот, но тут же его закрывал. До сих пор не было произнесено ни слова. Было очевидно, что Хантеру, как и Лили, не хотелось посвящать в свою ссору посторонних.

— С тобой все будет в порядке? — наконец прервал он молчание. Его голос звучал устало, но Лили велела себе забыть о сострадании. Пусть уж лучше он думает, что она бессердечная стерва, чем еще одна покоренная им женщина.

И несчастная. Потому что, может, уже любит его...

— Я вполне справлюсь здесь без тебя. — Она обратила на него горящий взгляд своих зеленых глаз.

Не говорить же ему, насколько опустошенной она себя чувствует. Пусть уж лучше он читает в ее глазах гнев, не подозревая, что этот гнев вызван отчаянием и направлен на себя саму.

— Думаю, без тебя мне потребуется несколько больше времени, чтобы составить свое расписание и рассортировать гардероб, но уверена, что мне по силам справиться с этими задачами.

— Лили, пожалуйста...

Услышав нотку страдания в его голосе, она чуть сбавила тон.

— Мы закончим наш разговор, когда ты вернешься, хорошо? — избегая смотреть ему в глаза, сказала она.

— Ну как, все уладили? — Улыбающаяся Абигейл вкатила чемодан.

— Абигейл, подожди меня в машине, — не ответив на ее вопрос, попросил Хантер.

— Нам лучше поторопиться, чтобы успеть на рейс.

— Абигейл! — хлестко произнес Хантер. — Могу я несколько минут побыть наедине со своей собственной женой? Надо будет попросить ее вернуть ключ, — пробурчал он, когда помрачневшая Абигейл захлопнула дверь.

— Чтобы она случайно не застала нас в одну из грядущих в будущем ссор? — попробовала разрядить обстановку Лили. Гримаса на лице Абигейл подействовала на нее, словно бальзам на рану.

Хантер взъерошил волосы, которые в первый раз не легли ровными рядами. Его лицо вдруг осунулось, и Лили бросилось в глаза, как он изнеможен. Она заставила себя не двинуться с места, хотя ее сердце рванулось к нему навстречу.

Хантер смотрел на Лили.