Обреченно вздохнула. Я была явно не в своем вкусе и красавицей, к сожалению, назвать себя совсем не могла. В светлой одежде так вообще просто блеклая невзрачность. Учитывая лохмы на голове, так просто пугало.

Плохо было то, что я себя совершенно не узнала. Но ведь у меня не было ощущения, что нахожусь в чужом теле! Руки и ноги двигались так, как давно привыкли. Думаю, окажись я вдруг в теле какой нибудь здоровой дылды, то точно теряла бы равновесие на каждом шагу и путалась в конечностях. Нет, этот одноместный скелет точно был моим, родным. Просто я все забыла, включая свое лицо.

Поправила волосы, мешавшиеся перед глазами, закинула их за ухо и тут же подумала о том, что жест то автоматический. Я часто так делала. Привыкла к этой длине волос и к тому, что непослушная прядка все время маячит перед лицом. Все таки я – это я. Только пустая внутри, как съеденная коробка шоколадных конфет. Обертка осталась, а внутри пустота, и мне надо наполнить ее заново.

Почему то мне показалось, что стекло мотороллера тонировано. Себя я видела превосходно, но вот дома на другой стороне площади были подернуты темной дымкой. Странный эффект. Жаль, а то я хотела хоть в отражении, не поворачиваясь, разглядеть и понять откуда такое ощущение чужого взгляда. Оно же как раз с той стороны. Вдруг замечу какое нибудь лицо в окошке, а тут какое то темное марево все закрыло.

Отлипла от зеркала и решила обойти площадь. Унылый пожилой мужчина в грязноватой рубашке и неясного бурого цвета штанах с раздутыми коленками все еще активно спорил с одной из старушек. Подошла поближе и вздохнула с облегчением: я понимала их речь. Больше всего боялась, что окажусь где нибудь за границей и никому не смогу ничего объяснить. Здесь все таки говорили на моем родном языке.

Предмет спора мне был совершенно непонятен. Речь шла о каком то их общем знакомом. Зарежет он петуха к празднику, али не зарежет.

Вежливо постояла рядом, раздумывая что бы спросить. «Простите, не подскажете в какой я стране?» – так посмотрят, словно на сумасшедшую. Еще полицию позовут. Главное – я была не уверена, что, даже если ответят, то мне это название хоть что нибудь даст.

Да что ж это такое то! Какой же вопрос задать? Город я и так выяснила. Узнать время или год? И зачем это мне, если я не помню, когда… пропала? Заснула? Исчезла? Узнать дорогу до ближайшего крупного города? Так вон он. Отсюда видать, дальше по берегу залива в часе ходьбы. Вроде все, что нужно, мне и так известно, да вот толку то.

Я ждала, что они сами меня заметят и как то среагируют, но тетки были до ужаса невежливыми и невнимательными. У них, можно сказать, покупатель перед носом, а они даже не взглянули в мою сторону. Много они так наторгуют.

К моей ноге подошла кошка и потерлась о щиколотку. Машинально, все еще обдумывая что бы сказать, наклонилась, погладила ее, а когда выпрямилась, то одна торговка недовольно и как то рассеянно покосилась в мою сторону и тут же отвернулась.

– Это ваша кошка? – спросила я. Может ее гладить нельзя?

Ноль реакции. Как будто меня и нет тут вовсе.

– Извините! – громко сказала я. – Как мне пройти к автобусной остановке?

Опять стоят, как истуканы. Нарочно что ли игнорируют. Ну не слепая же она!

Осторожно потрогала ближайшую за плечо. Старуха обернулась, пошарила взглядом, смотря как будто сквозь меня, недоуменно пожала плечами и отвернулась.

По спине пробежал неприятный озноб. Медленно провела рукой у женщины перед глазами, полностью перекрыв ей обзор, но она продолжала смотрела на старика как ни в чем не бывало. Как будто моя ладонь была абсолютно прозрачной. Как будто меня и вовсе не было.

Я сделала маленький шаг назад.

Смотрела в их глаза как загипнотизированная, не понимая, как можно меня не видеть и только тогда заметила, что у них совершенно мертвый взгляд.