— Деньги врозь! Деньги каждый получает за то, что зарабатывает. Мы зарабатываем. Ты только охраняешь!

— Понятно. Деньги врозь, а ответственность пополам.

— Между прочим, он нас спас, — напомнил один из братьев другому.

— Между прочим, мы его тоже! Мы его от милиции отмазали. За тех, с перебитыми коленками. Он сейчас мог срок тянуть, вместо того чтобы здесь выступать.

Ну не любил полковник такого обращения. Хоть и в Безопасности, то есть практически в армейской среде, воспитывался. Там на него тоже кричали, куда как чаще кричали, так кричали, что звездочки на погонах качались. Но там-то на него генералы кричали. Которым это по чину-званию положено. А здесь кто? Шушера поганая.

— Закрой рот и не воняй! — тихо сказал Зубанов. — Хочешь — уволь. А пасть не разевай! Я этого не люблю!

Как ни странно, но такое резкое обращение возымело положительное действие. Вместо того, чтобы его немедленно уволить и силами охраны спустить с лестницы, братья приумолкли. Может быть, вспомнили, как Зубанов стреляет. Когда нервничает…

— Ладно. Хватит собачиться. Надо дело делать. Этого, как его, бухгалтера искать.

— Бухгалтер, я так Думаю, скоро сам объявится, — сказал Зубанов.

— Как так объявится? Сам, что ли, придет?

— Нет, не сам. Похитители его объявятся, а через них он.

— Шутишь, полковник?

— Нет. Нет, не шучу.

Ну как в воду смотрел Зубанов! Как какой-нибудь Нострадамус. Как сказал — так и вышло. Позвонили братьям насчет бухгалтера. Толстый позвонил.

— Вы, говорят, счетовода потеряли? — спросил он без всяких предисловий, едва только братья подняли трубку.

— А ты еще жив? После нашей встречи?

— Жив. Иначе бы не звонил.

— Что тебе надо?

— Бухгалтер ваш у меня.

— И что с того?

— Разговорчивый он у вас. Просто не замолкает. Щебечет с утра до вечера. Про дела ваши денежные.

— Что ты хочешь?

— Разминуться с вами. По-доброму.

— Как это?

— Вы мне украденные восемьсот тысяч. Я вам бухгалтера. И еще охранника в придачу. В виде бесплатного презента.

— Это когда это мы у тебя деньги украли? Что-то не припомним.

— Так месяц назад. В лесу, что возле кладбища.

— Не помним мы такого. Что убить нас пытались — помним. А про деньги нет.

— Странно, странно. Отчего же у вас память такая короткая? Бухгалтер ваш прекрасно этот приход помнит. Правда, он его через бумаги не оприходовал, чтобы перед налоговой не светиться. Но помнить — помнит.

Так что вы лучше гоните бабки, пока я вам все остальные убытки не посчитал.

— Какие остальные?

— Обыкновенные. «Мерседес» попорченный, три коленки разбитых и плечо. Мне за те раны из своего кармана башлять пришлось. Ну да я добрый. По мелочам цепляться не буду. Обойдусь главным долгом.

— Да пошел ты…

— Вы погодите кипятиться. Тут ведь дело круто завернулось. Я должок спускать не намерен, чего бы мне это ни стоило. Вы же понимаете, мне доверие кредиторов возвращать надо.

— Денег все равно не получишь.

— А может, мы без денег как-нибудь столкуемся? Если хорошо потолкуем. С глазу на глаз. А то ведь иначе война. Которая ни вам, ни мне…

— Где?

— Сегодня. В ресторане «Юбилейный». В три часа. Устроит?

— Хорошо. Будем.

— Только вы своего держиморду не берите.