Впрочем, в этом тоже хорошего мало. Она выйдет только тогда, когда в комнату войдет кто-то еще и попробует уговорить ее вылезти из-под кровати. А пока ей тут так и сидеть скрюченной.

— Миссис Питт! — Лицо Юстаса было каменным. Глаза горели ненавистью. Да, он наверняка заметил небольшую белую книжечку в ее руках и понял, что это такое. А может, знал с самого начала. Она смотрела на него, как кролик на удава.

— Миссис Питт! И как долго вы намерены оставаться здесь, под кроватью? Я пригласил вас к себе в дом, чтобы вы могли утешить свою сестру, потерявшую мужа. Однако ваши действия заставляют меня предположить, что вы душевно больны не в меньшей степени, чем она.

С этими словами он протянул руку, сильную, квадратную и на удивление холеную, с аккуратно обработанными ногтями, что тотчас бросилось ей в глаза.

— И отдайте мне блокнот, — добавил он, и голос его почти не дрогнул. — Я сделаю вид, что не знал, что он побывал в ваших руках. Так оно будет к лучшему. С другой стороны, я полагаю, что вы должны немедленно вернуться домой. Полагаю, вы оскорблены в лучших чувствах и не можете оставаться в нашем доме.

Шарлотта даже не пошелохнулась. Если отдать ему дневник, то он его тотчас же уничтожит. И тогда не останется никаких улик, кроме ее голословных утверждений, которым никто не поверит.

— Выходите! — раздраженно бросил ей Юстас. — Вы ведете себя, как ребенок. Немедленно вылезайте из-под кровати!

Шарлотта медленно приподняла руку и расстегнула верхние три пуговицы на платье. Юстас смотрел на нее одновременно с любопытством и с ужасом. Тем не менее взгляд его по привычке переместился ниже, ей на грудь, а это всегда было ее главное достоинство.

— Миссис Питт! — прохрипел он.

Глядя ему в глаза, Шарлотта аккуратно затолкала книжицу за пазуху и вновь застегнула ворот. Ощущение было неприятное и наверняка со стороны смотрелось тоже довольно смешно, но если ему захочется отобрать блокнот, он будет вынужден разорвать на ней платье, а вот это будет ой как трудно объяснить.

Юстас продолжал смотреть на нее — охваченный одновременно похотью и яростью, — и нетрудно было предположить, что он напуган не меньше, чем она сама. Ощущая на себе его взгляд, Шарлотта вылезла из-под кровати и выпрямилась, хотя, сказать по правде, колени ее тряслись.

— Эта записная книжка не ваша, миссис Питт, — процедил сквозь зубы Юстас. — Отдайте ее мне.

— Вам она тоже не принадлежит, — ответила Шарлотта с вызовом, собрав все мужество, на какое была способна. Юстас был сильный, коренастый и широкоплечий мужчина и стоял между ней и дверью. — Я передам ее полиции.

— Вы этого не сделаете, — Юстас потянулся и схватил ее за руку. Его пальцы как клещи сомкнулись вокруг ее запястья. Он стоял, обдавая Шарлотту своим жарким дыханием.

— Значит ли это, мистер Марч, что вы порвете на мне платье? — Она попыталась произнести это как можно игривее и, разумеется, не сумела. — Потому что объяснить это будет нелегко, я же — обещаю вам — непременно подниму крик. Чем вы объясните это, когда сюда сбежится народ? Что мне что-то привиделось?

— И чем вы, в свою очередь, объясните, каким образом вы оказались здесь? — бросил Юстас ей в ответ.

Но он явно был напуган. От него, наполняя собой комнату, исходил запах страха. Шарлотта явственно ощущала его даже в том, как он с силой сжимал ей пальцы.

— А вы?

Его губы скривились в омерзительной улыбке.

— Я скажу, что услышал внутри какие-то звуки, и когда вошел, увидел, что вы роетесь в шкатулке с драгоценностями Сибиллы. Причина ваших действий будет и так ясна.

— Тогда я скажу то же самое! — возразила Шарлотта.