— Неправда, это не я! — Вигг попытался вывернуться из цепких пальцев инспектора. Наконец у него прорезался голос, высокий, пронзительный и крайне неприятный. — Клянусь богом, это не я. Вы должны мне верить! Я ее не убивал!

— И все-таки я тебе не верю, — солгал Томас. — Если ты ее не убивал, зачем тебе понадобилось разбрасывать ее останки почти по всему Лондону?

— Я ее не убивал! Она уже была мертвой! Клянусь вам! — Вигг был так напуган, что Питт испугался, что старикашка сейчас грохнется в обморок или вообще умрет. И Томас решил сменить тактику, изобразив интерес.

— Да будет тебе, Вигг! Если она уже была мертва, и ты ее не убивал, зачем тебе понадобилось резать ее на куски и потом развозить их по ночам на тележке? И не пытайся это отрицать — у меня есть, по крайней мере, семеро свидетелей, которые видели тебя и готовы дать показания под присягой. Нам, конечно, пришлось немного потрудиться, чтобы их найти, зато теперь они есть. Я могу арестовать тебя сию же минуту и отправить в Ньюгейт или Колдбат-Филдс.

— Нет! — вскрикнул Вигг и весь съежился, глядя на Питта взглядом, в котором одновременно читались ярость и бессилие. — Я старый человек. Я там умру. Там нет приличной еды. Тюремная лихорадка угробит меня в два счета, вот увидите!

— Очень даже возможно, — равнодушно отозвался Питт. — Но прежде чем это произойдет, тебя повесят. Никто еще не подхватил лихорадку в самый первый день. Обычно она настигает человека перед казнью.

— Клянусь Господом Богом, я ее не убивал!

— Тогда почему ты разрубил тело и постарался от него избавиться?

— Я ее не рубил! — пискнул Вигг. — Я ее даже пальцем не тронул. Она уже попала ко мне такая! Клянусь вам!

— Тогда почему ты разбросал свертки по Блумсбери и Сент-Джайлсу? — Питт покосился на печку. — Почему ты ее не сжег? Ты ведь наверняка знал, что мы ее найдем. Например, на том же кладбище. Не слишком умно с твоей стороны, Вигг!

— Конечно, я знал, что вы ее найдете, вы, глупец! — На физиономию старьевщика частично вернулась былая бравада. Впрочем, ненадолго, потому что в следующий миг ужас снова взял над ним верх. — Просто взрослые кости так просто не сожжешь, хоть ты разведи пожар на весь дом, не говоря уже про мою печку.

К горлу Томаса подкатил комок тошноты.

— Взрослые — нет, а вот кости ребенка — запросто, — сказал он как можно спокойнее, после чего схватил Вигга за плечо с такой силой, что тщедушная плоть под его пальцами смялась, как бумага, а старые кости под ней едва не хрустнули. Увы, Вигг был так напутан, что даже не вскрикнул. Зато утвердительно кивнул.

— Я никогда не брал живых, клянусь вам. Я только избавлялся от мертвых. Бедные крошки, я ничего плохого им не делал!

— Задушенных, умерших от голода! — Питт брезгливо посмотрел на Вигга, как смотрят на заразного больного.

— Не знаю, я лишь оказывал услугу. Я ни в чем не виноват!

— Это слово в твоих устах сродни богохульству. — Инспектор, оторвав ноги Вигга от земли, встряхнул его с такой силой, что у старика клацнули зубы. — Ты знал, что это не ребенок! Скажи, ты вскрывал свертки, чтобы проверить, что там такое?

— Нет!.. Вы делаете мне больно! Вы сейчас переломаете мне кости! Два свертка были все в крови, когда я положил их в огонь. Ей-богу, меня самого едва не вывернуло наизнанку. Да что там, я едва сам не отдал концы, при моем-то больном сердце… И тогда я решил от них избавиться. Такие вещи мне не по нутру.