Сибилла первая пришла в себя. У нее на лице появилась вымученная улыбка, которая из-за своей искусственности выглядела еще ужаснее, чем предшествовавшее ей выражение ненависти.

— Ничего страшного, — произнесла она внезапно охрипшим голосом. — Вино — белое, оно легко отстирывается. Тебе налить еще?

Тэсси открыла рот, намереваясь, по-видимому, что-то ответить, но так ничего и не сказала. Эмили внимательно посмотрела на побледневшего Уильяма, и он ответил ей взглядом, в котором переплелось множество сложных и не вполне понятных ей чувств. В его взгляде могло быть что угодно, но, главным образом, жалость к ней. Может быть, он тоже считает, что она убила мужа в приступе безнадежной ревности, и жалеет ее из-за этого? Возможно, он даже уверен в том, что понимает ее. И не Юстас ли с его самодовольством, его неудержимой энергией и чисто мужской грубоватой силой, которая в конечном итоге и свела в гроб несчастную Оливию, все эти долгие годы мрачной тучей нависал над браком Уильяма? Может быть, Уильям боялся за Сибиллу, что она, как и его мать, не сможет вынести бесконечных родов? Или же он просто-напросто никогда не любил Сибиллу? Не исключено, что в его сердце жила какая-то другая женщина. Существует очень много подобных семей, живущих без любви. И если замужество является единственным статусом для женщины, одобряемым обществом, то она не может быть слишком разборчивой.

Эмили перевела взгляд на Юстаса, но тот уже снова был занят едой. У него много проблем, которые вскоре придется срочно решать: удержать членов семьи от массовой истерии, предотвратить распространение семейного скандала в светском обществе и сохранить доброе имя Марчей, и в особенности Уильяма и Сибиллы — теперь, когда наконец-таки должен был родиться долгожданный наследник. Эмили превращалась в раздражающую помеху для него и, если верить его матери, даже угрожала стать чем-то значительно худшим. Юстас отрезал кусок мяса, пребывая в глубокой задумчивости и раздраженно царапая ножом тарелку.

Эмили бросила взгляд на Джека Рэдли, сидевшего напротив нее. Его ответный взгляд был удивительно спокоен и искренен. Он уже и без того некоторое время смотрел на нее, прежде чем их глаза встретились. Эмили вспомнила, что часто видела у него это выражение и прежде. Она очень сильно притягивала Джека, и его чувство было гораздо глубже обыкновенного флирта. О боже, неужели он был способен ради нее убить Джорджа? Неужели он и в самом деле полагал, что она выйдет за него замуж после смерти лорда Эшворда?

Комната и все находившиеся в ней вдруг поплыли у нее перед глазами, а в ушах раздался шум, напоминающий звук льющейся воды. Стены как будто куда-то исчезли, и внезапно Эмили почувствовала, что задыхается. Ей сделалось нестерпимо жарко, и эта жара становилась невыносимо удушающей.

— Эмили! — Где-то поблизости от нее раздавался чей-то голос. Она уже сидела на одном из кресел у стены в какой-то неудобной позе. Ей казалось, что она вот-вот упадет, если чуть-чуть пошевелится. Голос принадлежал Шарлотте.

— С тобой все в порядке, — говорила сестра. — Ты просто упала в обморок. Для тебя сегодняшний день стал слишком большим испытанием. Мистер Рэдли отнесет тебя наверх, а я уложу тебя в постель.

— Я попрошу Дигби приготовить тебе целебный отвар, — откуда-то сверху добавила тетя Веспасия.

— Меня не нужно нести наверх! — запротестовала Эмили. — Это будет выглядеть нелепо. И отвар мне может сделать Миллисент, хотя на самом деле он мне не нужен.

— Миллисент очень расстроена, — ответила Веспасия. — Она разрыдалась из-за того, что уронила шляпку. Я отправила ее в буфетную, чтобы она немного успокоилась.