Вадик работал с энтузиазмом. Дела в “Агате” на тот момент шли плохо, концертов не было, отношения между братьями не озонировали кислородом и не были особенно братскими. Глеб Самойлов также принимал участие в записи и, в частности, пытался подпевать на “Элоизе” – примерно в той же манере, что и на “Маленьком Фрице”.

Большая часть нагрузки выпала на этот раз на долю Потапкина. Пока в одной комнате Бутусов с Самойловым работали с “цифрой”, Алик с Полковником в другой комнате прописывали “живьем” большинство гитарных партий. С точки зрения того же Полковника, “Титаник” фактически записывали три человека – Бутусов (вокал, гитара), Самойлов (клавиши, гитара) и Потапкин, которому, помимо гитар и клавиш, иногда даже приходилось играть партию баса.

Несмотря на организационные проблемы и полувоенную обстановку, именно Потапкин в компании с Самойловым были основными носителями позитивной энергии и оптимистичного подхода к жизни. Во-первых, Вадик умел поднимать всем настроение своим гурманским отношением к пище. Он любил много и вкусно поесть, и окружающие получали немалое удовольствие от того, с какой скоростью и аппетитом он поглощал с подноса заказанный через “home-service” обед. Обед органично перетекал в ужин, который, в свою очередь, превращался в ночную дискотеку.

Дискотеки были для музыкантов отдельной песней. Как правило, проходили они с участием кого-нибудь из администрации студии, Алика, Вадика и приглашенных физкультурниц из местной секции шейпинга. Одна из таких дискотек завершилась опрокидыванием массивных студийных мониторов и очередным приездом бандитов с наганами.

Как пишут в газетах, скучать особенно не приходилось.

Ближе к концу записи подъехал Сакмаров, который наиграл свои партии на флейте и недавно купленном midi-саксофоне. Вскоре он уехал, поскольку был теперь достаточно плотно занят в “Аквариуме”. Участие в записи “Титаника” стало одной из его последних студийных сессий в составе “Наутилуса”.

Из-за переизбытка клавишного баса “живой” бас-гитары Копылова на альбоме оказалось значительно меньше (в сравнении с предыдущими работами). В процессе создания “Титаника” Копылов не в последнюю очередь отличился благодаря “полезным советам” (смотри внутреннюю часть обложки) и знаменитой истории с Воеводиным.

Дело происходило следующим образом. Вся группа сидела в валенках у рефлектора и тщетно пыталась согреться от суровых уральских морозов. Находящийся спиной к двери Копылов, тягостно вздохнув, сказал: “Эх, хорошо было при Воеводине! Взял бы сейчас и налил полтаху”. При этих словах лица у музыкантов, сидящих лицом к двери, начали медленно вытягиваться в форму Курской дуги. Проследив направление их взглядов, удивленный Копылов развернулся на 180 градусов и неожиданно для себя увидел у входа в студию... Игоря Воеводина. В левой руке у бывшего директора “Наутилуса” находилась недопитая бутылка “Распутина”, а в правой – пистолет. “Я слышал, тут происходят какие-то разборки, – вполне разборчиво произнес Воеводин. – Скажите, кто вас обижает?”

Той зимой Воеводин проходил курс лечения в одной из свердловских больниц. Услышав о неспокойной обстановке вокруг студии, Игорь тут же рванул из больницы на помощь к своим любимцам. Если бы в тот момент Воеводин увидел, что жизнь музыкантов находится под угрозой, остановить его не смог бы никто.

Запись альбома была завершена 18 февраля 1994 года. После ее окончания выяснилось, что в “Титаник” не попало сразу несколько любопытных композиций – “Абсолют” (с рефреном “Я ухожу в абсолютно белое”), “Умершие во сне” (лейтмотив из которой прозвучал в песне “Воздух”) и явный хит “Труби, Гавриил”, исполненный в стиле наутилусовского пика 1987 года.