Светолика, очарованная журчанием голоса Нэи в своей голове, перебирала пальцами розовато-белые головки клевера. Букашка ползла по травинке, вдалеке ослепительно сверкала река, а на дальнем берегу колыхалась на ветру зелёная роща. Неужели всё это, такое настоящее – на самом деле выдумка?

«Нет, не выдумка. Каждый человек – творец своего бытия, – сказала Нэя, присаживаясь рядом на траву. – Просто это пространство более отзывчиво к колебаниям мысли. Оно податливо, как воск, и из него можно лепить силой воображения всё что угодно».

«Вообще всё?» – также мысленно переспросила Светолика.

Нэя кивнула.

«И ты тоже... придумана мной?» – озадачилась княжна.

«Нет, я сама создала себе облик, – улыбнулась ясноглазая дева. – Так уж вышло, что он совпал с твоими вкусами».

Огонёк любознательности не давал Светолике покоя, жёг изнутри, требовал действий, и она, повинуясь его зову, попыталась представить в своей руке ожерелье из синих яхонтов – во всех мелочах, до последнего серебристого завитка оправы, до малейшей острой искорки внутри переливчато сияющих камней. Получилось! Ожерелье засверкало на ладони, и Светолика, по-детски радуясь, засмеялась.

«Возьми, это тебе», – протянула она украшение Нэе.

«Схватываешь на лету», – улыбнулась та, принимая подарок.

А Светолику уже влекло к сверкающей под солнцем реке: ей хотелось изучить здешнюю воду, узнать, так ли она мокра и текуча, как в телесном мире. Может быть, воображаемая вода – какая-то другая? Не успела она об этом подумать, как в мгновение ока преодолела пространство цветущего луга, и это было похоже на перемещение с помощью прохода. С виду – самая обычная река, заросшая по берегам осокой и оплакиваемая склонёнными над водой ивами, длинные листья которых блестели серебристой изнанкой, когда ветер ворошил кроны.

«Ты придаёшь пространству свойства привычного тебе окружения, – прозвенело в голове княжны. – И то, что у тебя в итоге получается, не может отличаться от знакомого тебе мира, поскольку ты даже в воображении не выходишь за рамки своих представлений. Ты не видела миров с иными свойствами, а потому можешь представить себе только то, что сама когда-либо ощущала на своём опыте».

Нэя стояла рядом, и ветер играл прядями её волос, а солнце вплетало в них нити расплавленного золота.

«То есть, сухую воду я не смогу создать, даже если очень постараюсь себе её представить?» – усмехнулась Светолика.

«В твоём распоряжении только те образы и те связи между предметами и явлениями, которые имеются в твоём жизненном опыте, – ответила Нэя. – Они и являются кирпичиками, из которых ты строишь этот уголок. То, чего нет в освоенном тобой мире, не может появиться и здесь. Впрочем, – добавила она, присев в блестящую взъерошенную осоку и погрузив пальцы в воду, – то, что ты видишь перед собой – не совсем река. Точнее, оно лишь имеет такой облик, потому что твоему сознанию так удобнее его воспринимать».

«А что это?» – сразу насторожилась княжна, зачарованно любуясь красотой своей собеседницы и пытаясь за умиротворяющим видом солнечной реки разглядеть таинственную суть этого неведомого явления.

«Река – это иносказание, предложенное твоим сознанием взамен того, чего ты не можешь себе представить, – улыбнулась Нэя, ласково щуря на солнце золотые щёточки ресниц. – Твоё воображение подставляет знакомый образ реки под явление, для коего нет даже названия в твоём языке. Назовём его Рекой Времён – хранилищем всех знаний и достижений, когда-либо выработанных людьми.