— Что рассказывает?

— Как она себя вела. Она знает, что я бы не одобрила подобного поведения, и делает это нарочно, чтобы меня позлить. Исключениями являются те случаи, когда ей не хватает денег на расходы и она в отчаянии звонит мне. Когда такое происходит, она разговаривает как ведущий с телевизионного канала путешествий. Как все красиво, какие музеи, до чего замечательны старые церкви.

Она жадно затянулась.

— Я люблю свою дочь, лейтенант, но она может достать кого угодно.

— Вы давно ее видели в последний раз?

Колебание.

— Месяц… примерно. Плюс-минус. Мы не ссорились, ничего такого, но Катрина убедила себя, что должна быть независимой. Иными словами, никаких контактов с матерью, пока финансы не запоют романсы. Я бы даже не знала, что она исчезла, если бы не позвонила ее подруга и не спросила, нет ли Катрины у меня.

— Какая подруга?

— Девушка по имени Бет Холлоуэй. Никогда с ней не встречалась. Она была в клубе вместе с Катриной, но потом они разделились и Бет больше ничего о ней не слышала.

Майло прочитал адрес на водительском удостоверении Катрины.

— Это действительный адрес, мэм?

— Да. Сущая дыра.

— Катрина живет одна?

— Да.

— У нее сейчас есть какой-нибудь мужчина?

— Я не в курсе. Моя дочь не любит, когда лезут в ее личные дела.

— Она давно живет по этому адресу?

— Пятнадцать месяцев. — Моника погасила сигарету и проследила за исчезающим дымком.

— Насчет чтобы не лезли…

— О своей личной жизни она мне ничего не рассказывала.

— Не обижайтесь, мэм, но вам не кажется, что она что-то скрывала?

— Возможно, лейтенант. Но можете не сомневаться: если бы она встречалась с кем-нибудь стоящим, то обязательно бы продемонстрировала его, чтобы показать мне, что я ошибалась.

— В чем ошибались?

— Она очень красивая девушка. Я постоянно твержу ей, что она должна поднять свой статус, вращаться в других кругах. Мы с Роялом — члены загородного клуба «Ривьера», там постоянно какие-то сборища. Когда же я звоню Катрине, чтобы сообщить о том или ином событии, она смеется и затем начинает злиться.

— Она предпочитает идти своим собственным путем.

Моника перевела взгляд на входную дверь.

— Знаю только, что, когда у нее кончатся деньги, она в любой момент может появиться на пороге как ни в чем не бывало.

— У вас нет ее последней фотографии, которую мы могли бы оставить у себя?

Моника взяла новую сигарету, перешла через гостиную и завернула за угол. До нас донеслись приглушенные голоса. Видимо, не все в этом доме мирно.

Она вернулась одна, неся в одной руке незажженную сигарету, а в другой — глянцевый снимок три на пять.

— Снято примерно четыре года назад, но за это время Катрина мало изменилась. — Она дотронулась да собственной щеки. — Хорошие гены. Фото сделано на свадьбе кузины, где Катрина была подружкой невесты. Очень жаловалась на платье.

Хорошенькая девушка с личиком в форме сердечка, в атласном платье с широкими плечами цвета мертвой плоти. Широкие рукава слишком коротки и плохо сидят. Высокий квадратный лиф выполнил свое обещание никому не льстить. Светлые волосы подняты наверх и свисают локонами, напоминающими бронзовые сосиски. Губы растянуты в нечто, похожее на улыбку, но на всем остальном лице ясно читается презрение.

— Выходит, — протянул Майло, — вы практически уверены, что ваша дочь отправилась в одну из своих поездок, и заявили о том, что она исчезла, просто на всякий случай?

— Уверена, что без паспорта далеко она не уехала.