— Она когда-нибудь навещала вас здесь?

Хатфилд достал грязную тряпку и переложил ее из одной руки в другую.

— Возможно.

— Возможно?

— Да, навещала.

— Сколько раз?

— Может быть… дважды. Да, дважды. Во второй раз у меня из-за нее были неприятности. Она вошла в нашу мастерскую как хозяйка и потребовала позвать меня. А туда вход запрещен всем, кроме сотрудников.

— Как в операционную, — заметил Майло.

— Что?

— Вы, ребята, как врачи на операции, и ваши боссы не хотят, чтобы вам мешали.

— Точно, вы угадали, я совсем как врач, — заявил Хатфилд, поднимая свои измазанные руки. — А вот другие парни скорее напоминают мясников. — Он криво улыбнулся. — Если бы клиенты знали, что там, на задах, происходит…

— Значит, Катрина появлялась дважды?

— Это вы правильно сказали, именно появлялась, потому что я ее никогда не приглашал. Во второй раз она принесла мне ленч. Какое-то вегетарианское дерьмо, вермишель, что-то еще. Я ей сказал, чтобы она этого больше никогда не делала.

— К тому времени ваши взаимоотношения затухали.

— Да не было никаких взаимоотношений! Слишком много драмы.

— Но два или три месяца вы с этим мирились? — вставил я.

— Это сами знаете из-за чего. Да и о каких взаимоотношениях вообще могла идти речь? Я ведь был женат. — Он помассировал светлую кожу на месте кольца.

Я спросил:

— Развод имел какое-либо отношение к Кэт?

Хатфилд рассмеялся:

— Черт, да нет. Это имело отношение к тому, что мы поженились в семнадцать лет, родили четверых детей за четыре года и до чертиков надоели друг другу. Она забрала всех детей и вернулась в Колумбус.

— Ваша жена знала про Кэт?

— Это не ее собачье дело. — Клайв ухмыльнулся и потер костяшки пальцев. — Да и Кэт вовсе не была единственной и незаменимой.

Майло сказал:

— Вы игрок.

— Я много работаю, ей не на что жаловаться. Кормлю ее и детей и лезу ради этого из кожи вон. Если мне хочется немного поиграть, никто мне не указ.

— Вы когда-нибудь встречались с подругами Кэт?

— Нет, и она не знает никого из моих друзей. Это все…

— Сами знаете что?

— Точно. — Хатфилд уронил сигарету на асфальт и медленно затушил ее каблуком. — Вы мне скажете, что она такое натворила?

— Она пропала.

— Пропала? И что? Она постоянно пропадала.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я ей звякну, а ее нигде нет. Через несколько дней она мне перезванивает и хвастается, как здорово было в Мексике, на Гавайях, еще где-нибудь. Похваляется, что встретила богатого мужика, который платил по ее счетам, когда она была там, что она ела омаров, снежного краба и филе миньон и при этом не потратила ни пенса. Когда ее так несло, я знал, что будет беда.

— Почему?

— Она притягивала к себе всякое дерьмо. Вы действительно думаете, что с ней что-то случилось?

— Ее нет уже больше недели.

— Подумаешь! Она ведь просто может встать и уехать.

— Вам иногда приходится водить эти машины? — спросил я.

— Хм… ну да, постоянно, для проверки.

— Небольшие поездки вокруг квартала?

— Зависит от проблемы с машиной.