«Оджос негрос» не значился ни на одной из моих дорожных карт, поэтому пришлось обратиться к службе онлайн. В описании маршрута содержалось предупреждение о ничем не обозначенном повороте через 4,3 мили после дороги на Бака-стейшн.

В десять вечера Майло позвонил снова. Он уже три часа сидел в своей машине и смотрел, как ничего не происходит у квартиры Тони Манкузи.

— Мечтаешь поговорить? — спросил я.

— Делом занимаюсь. Только что поймал детектива из офиса шерифа Санта-Барбары, который вместе с Сэлми расследовал дело Брайт — Тран, Он сказал мне, что дело изначально было «висяком», но он на пенсии, скучает, поэтому согласился встретиться с тобой. Его зовут Дональд Браген, живет в Бьюлтоне. Был сержантом, по голосу можно догадаться, что до сих пор своим званием гордится. Сегодня днем он летит в Сиэтл, оттуда чартером на Аляску, на рыбалку. Если ты доберешься до Санта-Барбары к девяти часам, он готов позавтракать с тобой в «Моби Дик» на пристани Стирна.

— Захвачу гарпун.

— Чао. Возвращаюсь к своему «Ред булл» и буррито.

— У вас с Тони одинаковые пристрастия в еде?

— И даже одна грязная ложка на двоих, — хмыкнул он.

— Сопереживание?

— Культурные вкусы.

На следующее утро я выехал в семь утра, пережил пробку на участке от Энсино до «Тысячи Дубов», слегка пренебрег ограничениями на скорость, когда проехал Камарилло, и приближался к Санта-Барбаре без двадцати девять. Майло позвонил, чтобы сообщить, что Дональд Браген улетел более ранним рейсом и отменил завтрак.

— Нет желания говорить о старых неудачах? — предположил я.

— Или семга решила устроить шоу пораньше, самонадеянные ублюдки.

— Рыба?

— Прыгают против течения, как будто могут этим кого-то удивить.

Я уже миновал тридцать миль городского пляжа и проехал то место, где шоссе 101 сворачивает на север, в глубь материка, а все намеки на голубую воду исчезают. Съезд на дорогу Бака-стейшн нашелся легко, но необозначенный поворот оказался почти в шести милях. Его бы и ищейка не отыскала.

Подскакивая на плохой дороге, я ехал сквозь шеренгу тополей, которая кончилась так же внезапно, как кончаются голливудские браки. С обеих сторон дикая трава цвета соломы по пояс и то там, то здесь — серые искривленные стволы деревьев. На севере временами был виден хребет Санта-Инес, но он держался на почтительном расстоянии, как неуверенная старлетка.

Показался старый карьер, из которого когда-то добывали известняк. Раскоп был загорожен пластиковыми панелями на цепях, но через отверстия в пластике можно было заглянуть и увидеть темную дыру. Также там висели знаки с черепом и скрещенными костями, делая обстановку несколько более дружелюбной. Я уже было поехал дальше, как заметил движение.

Из травы выглянул серый койот, пошуршал травой и скрылся.

Проехав еще несколько тополиных пеньков и не увидев ничего более интересного, я добрался до стихийной мусорной свалки и засиженной птицами таблички, на которой значилось: «„Оджос негрос“. Высота над уровнем моря 231 фут, население 927».

Через полмили мне встретилась худая брюнетка, которая шла по обочине с большой металлической клеткой. Она несла ее обеими руками перед собой, находясь, таким образом, спиной ко мне. Крайне неловкая позиция.

Звук мотора моей машины заставил ее обернуться, но она продолжала идти к старому коричневому джипу, стоящему в десяти ярдах впереди.

Я остановился и опустил стекло с пассажирской стороны.