Мы хотели проверить ее и узнать, можно ли объяснить ее паралич психологическими причинами, а не физиологическими. В здании, где мы работали, ванная и туалет находились на верхнем этаже, так что приходилось подниматься туда по лестнице. Поэтому мы очень долго расспрашивали ее, собирая разную информацию, до тех пор, пока она не спросила, как пройти в ванную комнату. Мы пропустили ее слова мимо ушей и начали обсуждать некоторые аспекты ее жизни, которые живо привлекли ее внимание. Она так взволновалась, что забыла думать о ванной комнате, а когда она спросила опять, мы снова игнорировали ее слова. Наконец, когда она была уже готова оставить нас и уйти в ванную, не спрашивая у нас, куда идти и можно ли это сделать, мы стали обсуждать ее мужа и подняли вопрос о его сексуальных недостатках, которые ее больше всего волновали. А уже потом мы сказали: "Ступайте теперь в ванную, но поторопитесьискореевозвращайтесь!"

Она была настолько взволнована, что позабыла о своем параличе. Она буквально взбежала вверх по лестнице и примчалась назад. Когда она поняла, что она сделала, то снова заохала и приняла позу парализованной.

Таким образом, она продемонстрировала нам, что ее паралич имеет поведенческую природу; кроме того, это дало нам якорь, зацепляющий то состояние сознания, в котором ее паралич исчезает. Мы использовали этот якорь, осторожно намекая на него с помощью фраз типа: «Чтобы преодолеть трудности, нужно сделать некоторые шаги», «Вам должно быть приятно отвечать на зов природы», «Прогоняйте в уме различные варианты поведения».

Джек: Как еще вы можете отличить психологическую проблему от физиологической? Например, я страдаю от морской болезни. Мне хотелось бы избавиться от нее. Но я не уверен – физиологическая это проблема, или психологическая?

Хорошо. В сущности, вы спрашиваете: «Как вообще отличить психологическую проблему от физиологической?» На этот вопрос я отвечаю так: «Как правило, мне не нужно разделять эти проблемы, меня это не интересует».

Джек: Можно ли применить описанную вами технику в отношении моей морской болезни?

Без всякого сомнения.

Джек: И вы ожидали бы, что вам это удастся?

Я не применяю никакой техники, если не ожидаю, что достигну успеха. Я могу различить физиологическую проблему от психологической несколькими способами; предположим, ко мне приходит пациент, перенесший травму – например, его сильно ударили. Все его поведение свидетельствует об афазии, и он показывает мне рентгеновский снимок, на котором видна ужасная травма левой височной доли. Я буду реагировать на такого клиента в прямой зависимости от важной информации, которую он мне предоставил.

Если трудности моего клиента свидетельствуют об определенных физиологических явлениях, прежде всего я должен убедиться, что он лечится под наблюдением врача, которого я считаю компетентным профессионалом. У меня есть несколько друзей, врачей-физиологов, которым я доверяю. Их убеждения совпадают с моими: «Если вы принимаете лекарства, прибегайте к ним только в крайнем случае, потому что лекарства, исцеляя вас, в то же время лишают нас доступа к той части вашей личности, в которой вы нуждаетесь, чтобы сохранить способность к изменению своего поведения». Как правило, лекарства не излечивают человека; они только поддерживают его в определенном состоянии. Для этого, на самом деле, и существуют лекарства.

Я могу работать с человеком, принимающим лекарственные препараты; но при этом его реакции нечистые, смешанные. Трудно понять, когда он реагирует на мои действия, а когда он реагирует на действие химического препарата. Кроме того, лекарственные препараты порождают резкое изменение состояния сознания. Когда вы применяете гипнотические процедуры по отношению к человеку, постоянно принимающему лекарственный препарат, будьте готовы повторить все эти процедуры снова, когда он перестанет принимать лекарство.