Пройдясь по всем диапазонам, Тол нашел несколько программ «Нэшнл паблик рейдиоу», но только не «Час оперы». В какое время она слушала «Мадам Баттерфляй»? Он не мог вспомнить. Сдавшись, Тол остановился на новостном канале. Ла Ту послушал новости пять минут, а потом переключил радиоприемник на средние волны, на спортивный канал.

Автомобиль он вел отвратительно. Постоянно менял полосы движения, то значительно превышая разрешенную скорость, то резко тормозя. Иногда показывал водителям средний палец.

Наконец Ла Ту свернул с автомагистрали на извилистую боковую дорогу.

Компания «Монтроз фармацевтик» занимала несколько зданий из стекла и хрома на территории технопарка. Судя по количеству «мерседесов», «ягуаров» и «порше» на стоянке для автомобилей сотрудников, дела у компании шли очень даже неплохо. В элегантной приемной жетоны управления шерифа округа Уэстбрук вызвали удивленно поднятые брови. Но, как заключил Тол, именно внушительные габариты Ла Ту и его злобные взгляды помогли им миновать все секретарские баррикады.

Пять минут спустя они сидели в кабинете президента компании, Даниэля Монтроза, энергичного лысеющего мужчины, вплотную приблизившемуся к пятидесятилетнему рубежу. По светящемуся в глазах уму и измятой одежде Тол догадался, что видит родственную душу: скорее ученого, чем бизнесмена. Монтроз качался взад-вперед на стуле, вглядываясь в них сквозь очки в тонкой стальной оправе.

Какое-то время все молчали, и Тол физически чувствовал, как нарастает напряжение. Он искоса глянул на Ла Ту, который сидел, откинувшись на спинку кожано-хромированного стула, и неспешно оглядывал кабинет.

— Мы готовились к конференции наших оптовиков, — внезапно подал голос Монтроз. — У нас — хорошие результаты.

— Правда? — спросил Ла Ту.

— Совершенно верно. Продажи растут. В этом году мы проводим конференцию в Лас-Вегасе.

— Расскажите нам о «Люминаксе», — перешел Ла Ту к цели их приезда.

— «Люминакс». Точно, «Люминакс»… Я бы хотел узнать, если, разумеется, не нарушу этим ваши правила, для чего вам это нужно? И почему вы приехали сюда? Вы ведь ничего не объяснили.

— Мы расследуем несколько самоубийств.

— Самоубийств? И «Люминакс» как-то в этом замешан?

— Да, конечно.

— Но… его основа — легкая производная диазепама. И трудно даже представить себе, какой должна быть смертельная доза.

— Нет, люди умерли по другой причине. Но мы обнаружили…

Неожиданно открылась дверь, и в кабинет вошла ослепительно красивая женщина. Увидев посетителей, она растерянно моргнула.

— Извините. — В тоне извинительные нотки отсутствовали напрочь. — Я думала, ты один. — И положила несколько папок на стол Монтроза.

— Это — полицейские от округа Уэстбрук, — пояснил президент компании.

— Полиция? Что-то не так?

Тол дал ей на вид сорок лет. Удлиненное лицо, холодные глаза, красота европейской модели. Стройные ноги с накачанными бедрами любительницы бега.

Ни Тол, ни Ла Ту на вопрос не ответили. Монтроз представил им женщину — Карен Биллингс. Должность у нее была очень длинная, что-то связанное с продвижением продукции компании на рынок и связей с пациентами, то есть конечными потребителями.

— Они спрашивают насчет «Люминакса». Говорят, что возникли кое-какие проблемы.

— Проблемы?

— Они только что сказали… — Монтроз передвинул очки выше по переносице. — Так что вы сказали?

Ответил ему Тол.